Глава 7. Александр Розенбаум[14]
Александр Яковлевич Розенбаум — вот уж кому довелось хлебнуть лиха в вопросе «подражания Высоцкому». С самого начала своей авторско-исполнительской карьеры и по сей день Розенбаум слышит в свой адрес не только намёки, но и прямые обвинения в том, что он подражает Высоцкому.
Читаем в книге «Владимир Высоцкий. Сто друзей и недругов»:
«… как автор-исполнитель Александр Яковлевич дебютирует в конце 60-х, находясь под сильным влиянием песенного творчества в том числе и Владимира Высоцкого. С подражаний ему (которое продолжается по сей день). До их заочного спора в этом самом творчестве и соревнований друг с другом пройдёт ещё не мало времени…»[15]
Дальше по всей главе упрёки, разборы, сопоставления и т. д. И ведь такая катавасия длится с середины 80-х. Кто-нибудь да находится, чтобы крикнуть иногда из-за угла, а иногда и из книги: А Розенбаум Высоцкому подражает!
Что я могу тут сказать? Если Розенбаум и подражает Высоцкому, то подражать у него получается плохо. Не получается у него подражать, и никогда не получалось. Розенбаум — это Розенбаум.
Впервые услышав Розенбаумовские песни в 1984 году, Высоцкого я в них не увидел ни капельки. Совершенно другая личность, совершенно своя ярко выделяющаяся музыкальная культура и свой сразу узнаваемый голос.
Ах да, тематика песен — поёт про войну, про любовь, про дружбу! А кто про это не поёт??? Поёт от первого лица? Ну и что?
Мы можем так и бравого гусара Дениса Давыдова (героя войны 1812 года) заподозрить в подражательстве Владимиру Высоцкому:
«Я люблю кровавый бой!
Я рождён для службы царской,
Сабля, водка, конь гусарский
С вами век мой золотой!»
(Денис Давыдов, 1815 г.)
Чем не Высоцкий?! Война («кровавый бой») — есть, конь — скачет, удаль — на месте, водка — и та присутствует, и разговор ведётся от первого лица! Ну, чем я Вас спрашиваю, не Высоцкий?
Мне думается, что стечение обстоятельств сыграло с Александром Яковлевичем злую шутку, он стал известен почти сразу после смерти Владимира Семёновича (прошло всего каких-то 3–4 года). Поклонники Высоцкого ждали продолжателя дела своего кумира и тут появляется Розенбаум… И как говорится «похожа свинья на ё́жа, только шерсть не така́», а нам плевать, что свинья на ё́жа не похожа и на то, что их «шерсть» заслуживает разговора отдельного, мы всё равно будем искать в Розенбауме Высоцкого и, конечно же (кто, найдя; кто, не найдя — это не важно), будем на все лады ругать Розенбаума за то, что что-то нашли, или за то, что чего-то не обнаружили.
