Я была немного разочарована.
– Я, дядя, возлагала на ваши таланты куда большие надежды.
– Да и я возлагал немалые, – улыбнулся он. – И поверь, это очень интересная женщина, и я, по крайней мере, не жалею, что познакомился с ней.
– Но не может того быть, чтобы она ничем себя не выдала. Она ведь должна была что-то говорить о себе?
– Да, – признался дядя. – Однако я сомневаюсь, пригодится ли нам для чего-то подобного рода информация. Рассказала мне, что отец ее был женат на бельгийке и где-то под Антверпеном имел заводик. После смерти родителей она все ликвидировала и сперва получала образование в Академии изящных искусств в Париже, потому что хотела стать художницей, затем путешествовала, причем много. Из ее рассказов можно сделать вывод, что она знает почти весь мир. Хотя материальные условия позволяли ей пользоваться независимостью, она некоторое время даже была журналисткой и отсылала из разных стран корреспонденции в американские журналы. Больше всего времени она провела на французской Ривьере. Однако всегда и везде останавливается в отелях.
– Ну, она вам, дядя, рассказала достаточно много.
– На первый взгляд. Но из всего этого мы мало что можем для себя вытянуть. Естественно, я пересылаю всю эту информацию в детективное бюро в Брюсселе. Однако сомневаюсь, что это нам как-то пригодится.
– Тогда как мы поступим?
– Нужно набраться терпения. И рассчитывать на счастливый случай.
– А вы не пробовали просто подпоить ее?
Он засмеялся:
– Увы, все попытки ни к чему не привели. Мисс Элизабет Норманн утверждает, что ее организм обладает идиосинкразией к алкоголю. Некогда, будучи еще совсем ребенком, она выпила бокал шампанского и так отравилась, что чуть не умерла.
– И может ли быть это правдой?
Дядя Альбин пожал плечами:
– Возможно, между тем к делу это не имеет никакого отношения. Что же до твоего замечания, будто ей не нужны деньги, то мне оно кажется совершенно справедливым, поскольку женщина эта наверняка богата. У нее прекрасные украшения стоимостью в несколько сотен тысяч, очень дорогие шубы и наилучшие туалеты. Я в таком не особо понимаю толк. Должно быть, она распоряжается немалым богатством. И кажется нормальнейшей женщиной в мире. У нее живое воображение, разносторонние интересы, она разбирается в музыке, живописи, архитектуре, урбанистике. Любит узнавать новых людей.
– Дядя, вы ей кого-нибудь представляли?
– О да. Нескольких человек.
Я возмутилась:
– И как же вы позволили себе такую неосторожность?! Ведь они в разговоре с ней могут назвать – и наверняка называли – вашу фамилию. Она сразу сообразит, что господин, с которым она познакомилась, вряд ли случайно носит ту же фамилию, что и моя девичья.
