В том нет никакой моей заслуги. С детства у меня был скорее созерцательный склад характера. Я всегда много читала. Я знаю все романы Ванды Милашевской>[35] и все стихи Казимежа Вежинского>[36]. Впрочем, последнего прочла назло отцу. Не понимаю, отчего он ему так не нравится. Стихи как стихи. Но сам автор – очарователен.
У него столько привлекательности, и он очень красив. И если уж мы о поэзии, то он значительно превосходит красотой бо́льшую часть известных мне поэтов.
Никогда не забуду его прекрасного стиха об осени:
Тишина пришла – добрая – осени:
Той седьмой – сладчайшей, златейшей
Всех златее и слаже? – спросим мы.
Но одна – но единая – гордая.
Тишина пришла – длинной тенью,
Нашей тенью ушедших осеней,
И вшепталась – взвенелась – аккордами…
Даже Тото, который совершенно равнодушен к любой красоте, восхищается этим стихотворением.
Поскольку я абсолютно разделяю восхищение автора дневника относительно процитированного произведения, хотел бы дать здесь маленькое опровержение. Дело в том, что это не целое стихотворение, а скорее начало «Седьмой осени» Юлиана Тувима. Пани Реновицкая ошиблась, приписывая его не тому человеку. (Примеч. Т. Д.-М.)
Я читаю множество стихов. Даже когда куда-то выезжаю, всегда беру с собой «Toi et moi» Жеральди>[37].
Боже мой! Уже девять, а я еще не оделась. А в десять должна встретиться с Тото. Снова будет корчить кислое лицо.
Он вообще должен быть благодарен Господу, что я хочу с ним видеться.
Наконец-то Яцек вернулся. Должно быть, в Париже он вдоволь поработал – а может, и погулял по кабакам, – поскольку спал с лица и сделался нервным. Приехал он очень рано, когда я еще не проснулась. Я узнала от Юзефа, что сразу после того, как он принял ванну, почти час говорил с кем-то по телефону. Несложно догадаться – говорил он с ней.
Первый завтрак мы ели вместе в спальне. Яцек сказал:
– Не хочу тебя пугать, но, кажется, я буду вынужден подать в отставку.
Я онемела. Яцек, который так любит свою работу, который на пути к прекрасной карьере, которому все предсказывали превосходное будущее, должен отказаться от своего положения. Я сразу догадалась, что это из-за той женщины. Как видно, она пригрозила ему подать заявление в полицию и он не нашел другого способа избежать скандала. Если эта баба исполнит свои угрозы, грянет скандал. Миновать этого нельзя, но, по крайней мере, Яцек, став частным лицом, не скомпрометирует свое правительство.
– Можешь ли сказать мне искренне, – спросила я, – насколько возможно искренно, что склоняет тебя к отставке?
