– А почем ты знаешь, что он у Кутасова? – повернулся к ней Сашка, вытирая нос рукавом. – И какая сейчас пахота? Уборка в разгаре! Мы на комбайне трудимся…
– Где же он тогда? – Алёнка сразу насторожилась, почувствовав в Сашкином голосе тревогу за Кольку.
– Да тебе-то что?! – внезапно как будто разозлился Сашка. – Вечно ты суешь свой нос куда не надо!
Алёнка обиделась. Всерьез обиделась и даже повернулась к Сашке спиной и сделала шаг в сторону села, в котором – увидела она – как раз в эти минуты расходились по домам вернувшиеся с пастбища коровы. Надо было бежать домой, помогать матери, однако и узнать о новой тайне братьев Кораблёвых Алёнке ой как хотелось!
По-прежнему не оборачиваясь к Сашке, она сделала еще шаг вперед…
– Есть! Плывет! – вдруг с облегчением выдохнул Сашка.
Алёнка, тотчас забыв про свою обиду, подбежала к самому обрыву и сразу заметила Кольку.
Плыл он не как всегда, не напрямки, а со стороны заката, поэтому и не виден был так долго, что даже Сашка разглядел его уже почти у самого сельского берега. Колька греб быстро и казался не человеком в лодке, а птицей, парящей над самой водой, как будто летящей из солнца, отраженного в сияющей… нет, прямо горящей огнем озерной глади. Вокруг него пылали в лучах заката и прибрежный лес, и водяная осока, и отраженные в озере облака, и Алёнке вдруг очень захотелось и в самом деле стать русалкой…
– Шла бы ты домой, Алёнка! – услышала она строгий приказ и не сразу сообразила, что он исходил от Сашки, глядящего на нее исподлобья.
– Ты чего?! – попятилась Алёнка. – Чего это вдруг?..
– А то, что тебе не положено знать…
Он не договорил и отвернулся, сунув руки в карманы штанов.
– Что знать? – нахмурилась и Алёнка. – Тайну новую? Так я же никогда никому ни про одну вашу тайну не сказала.
– На этот раз не узнаешь. Не бабье это дело…
– Не бабье? Я, по-твоему, баба?
Алёнка начинала сердиться и уже не сомневалась, что и Колька упрется и будет ее прогонять.
– А кто же ты, мужик, что ли? – продолжал дразнить ее Сашка.
– Я… – От возмущения Алёнка даже голос потеряла. – Я… русалка! – вдруг не сказала, а прошипела она и побежала прочь от берега. – Русалка я! – повторила она уже звонким голосом, остановившись и последний раз взглянув на подплывающего к берегу Кольку. – И плевала я на ваши дурацкие тайны!
Когда Колька причалил к берегу, она бежала уже далеко по лугу и скоро скрылась в кустах сирени возле села, горящих в лучах заката так же, как озеро и прибрежный лес…
