— Хороша задница, а? — сказал Фред.
— Ты еще обращаешь на это внимание?
— А с каких это пор я ослеп?
Блондинка раздвинула шторы, и мы вышли на открытую террасу, озаренную пурпуром закатного солнца. Перед нами раскинулись гавань, город и далматинские горы.
Дражену Месичу было не больше пятидесяти пяти. Медвежьи плечи, бритая голова (видимо, он хотел скрыть растущую плешь). Шелковый костюм, явно созданный итальянским модельером, рубашка без воротника, мокасины из крокодиловой кожи. Перстни на пальцах говорили о пристрастии к крупному и заметному, как и у Фреда, который протянул руку, однако не затем, чтобы обменяться с Месичем рукопожатием.
Месич наклонился и поцеловал руку Фреда. При этом друг моей мамы даже бровью не повел, словно был знаком с этим ритуалом. Потом они расцеловали друг друга в обе щеки.
— Это Бен.
Я пожал Месичу руку.
— Привет, Бен, рад познакомиться, — сказал Месич на безупречном нидерландском. Хрипловатый баритон.
Пятеро мужчин за соседним столиком встали при нашем появлении, широко улыбаясь, меж тем как их глаза оценивали опасности, которые могли таиться у меня под мышками. У двоих было оружие — большие пистолеты с длинными магазинами, похожие на ручные пулеметы.
Мы сели за стол, Месич наполнил бокалы. Шампанское «Дом Периньон» по двести гульденов за бутылку. Фред говорил с ним на сербохорватском, или, может, это был болгарский или албанский? Я ждал, когда мне позволят присоединиться к разговору. Кто же такой Фред? Что за прошлое соединяло этих людей? У моего отца был клиент, с которым он говорил на идише, и тогда я смотрел на его глаза и рот, спрашивая себя, не заколдовано ли все в его голове.
Блондинка расставила на столе тарелки, три серебряные мисочки с черной икрой, сметану, горячие блины.
— Иранская, — сказал мне Месич, — Миттеран в Париже такой не достанет.
На той стороне бухты зажглись огни на бульваре и окна многоэтажек на холмах за Старым городом. Моя мама выбрала это место сознательно, и я хотел знать почему. Сараево. Буковар. Мостар. Тузла.
Мы ели икру, и я слушал язык, которого не знал.
Фред положил руку мне на плечо:
— У Дражена есть идея насчет твоей мамы.
Бритая медвежья голова кивнула:
— Мы тут слышали об одной женщине. Возможно, она и есть та, кого вы ищете.
