Была провалена первая пятилетка. С треском проваливалась и вторая. Сроки ввода в эксплуатацию гигантов индустрии срывались. Не было квалифицированных кадров. Бывшие строители, умевшие работать мастерком и лопатой, не справлялись со сложными станками, постоянно выводили из строя оборудование. Катастрофически не хватало людей для работы на предприятиях — их построили слишком много. Ржавела техника, омертвлялись вложенные в нее капиталы. Плановые показатели хронически не выполнялись. Если за первую пятилетку все беды сваливались на специалистов-вредителей и кулаков, то за промахи, допущенные во второй, начали искать виновных в высших эшелонах власти. Неоднократно гнев Сталина обрушивался на наркома тяжелой индустрии и его первого заместителя — Орджоникидзе. Неоднократно генсек бросал им обвинения в развале промышленности, неумении руководить ею. Всегда спокойный, сдержанный на эмоции Куйбышев отмалчивался. После разносов на заседаниях политбюро он шел в кремлевский буфет и нагружался там красным вином. Однако не выдержал и он.
— Да вы же во всем виноваты! — вспылил он на очередное обвинение Сталина в срыве поставок военной техники. — С кем работать? Всех знающих специалистов вы расстреляли или сгноили в лагерях! Мы посылаем инженеров учиться в Америку и Германию. Они возвращаются и попадают в тюрьму как шпионы! Вы постоянно вмешиваетесь в дела наркомата. Мы выполняем ваши указания, а они никуда не годятся! Для того, чтобы руководить тяжелой индустрией нужны не только инженеры. Нужны экономисты! А где наши экономисты? Они высланы из страны как лжеученые. Экономические расчеты у нас заменили лозунги. Результат — срыв поставок не только военной техники. Результат — срыв пятилетнего плана. А теперь вы обвиняете меня и вверенный мне наркомат во всех смертных грехах! Я не допущу этого! Ответственность надо делить пополам: половину — наркомату, половину — политбюро!
С этими словами Куйбышев выбежал из кабинета вождя, хлопнув дверью. Пашка в это время сидел в приемной. Дверь открылась, и на пороге появился Сталин. Увидев Жихарева, он жестом велел подойти.
— Иди за ним! — тихо приказал Хозяин.
По его искаженному лицу Пашка, понял, что ему предстоит.
— Ну что за человек?! — донеслись до Жихарева слова вождя. — Совершенно перестал выносить критику. И при этом не делает никаких выводов!
Куйбышева Пашка нашел в буфете. Перед наркомом стояла ополовиненная бутылка масандровского портвейна. Затравленно смотрел он по сторонам. Жихарев подошел к буфетчику.
