— По-другому никак нельзя было? — спросил Сталин.
— Никак нельзя! Уговаривал до последнего, пока она за браунингом не полезла! Не сделай я это, худо было бы мне сегодня, а вам — завтра!
Утром Хозяин, Ворошилов и Жихарев вернулись в Москву. Сталин открыл дверь. Прошли в его кабинет, выпили по рюмке коньяка. Затем Хозяин прошел в спальню.
— Клим! Павел! Скорей сюда! Какое несчастье! — раздался его крик.
На похоронах жены Хозяин плакал. Однако Пашка видел, как сквозь слезы вождь наблюдает за поведением присутствовавших, отмечает: кто приехал выразить соболезнования, а кто — нет. После похорон он назвал Пашке фамилии руководителей, не явившихся на гражданскую панихиду и на кладбище. Жихарев подтвердил, что эти люди, действительно, отсутствовали. Через несколько лет всех их расстреляли. А Пашка через месяц после похорон получил четвертую шпалу и стал по старорежимным понятиям полковником.
Вскоре после гибели жены Сталин сказал:
— Дача в Зубалово пусть останется детям! Мне с ними жить неудобно: разные у нас интересы. Мне нужна одна дача рядом с Москвой. Там я буду принимать людей и работать. Нужна еще дача подальше от Москвы. Там я буду отдыхать и проводить конфиденциальные встречи.
После этого появились дачи в Кунцево (ближняя) и в Рублево (дальняя). Летом Хозяин выезжал на дачу в Сочи. Там уже подрастали сосновая роща и фруктовый сад, разбитые вокруг дома. Небольшие комнатки утопали в коврах, блестели хрусталем, переливались красками старинного фарфора. Подвал был забит винами, привезенными из царских погребов в Ливадии. Метрах в ста от главного особняка построили дом для охраны и прислуги. Чуть ниже по склону горы возвели строение для «студентов» — узкого круга партийной знати, приезжавшей «учиться у Сталина». Первоначально планировалось, что гости не будут надолго приезжать к Хозяину: врачи предписали ему покой и мацестинские ванны. Чтобы вождь мог вести относительно подвижный образ жизни построили кегельбан и биллиардную. Там долго по вечерам стучали шары и кегли. Сначала Сталин играл сам с собой. Потом начал приглашать Пашку. Тот все время поддавался. Вскоре Сталину, возомнившему себя первоклассным игроком, захотелось общепризнанного успеха.
— Дай-ка шифровку Климу, чтобы приехал на недельку и кого-нибудь с собой прихватил! А то мне даже в биллиард сыграть не с кем, — бросил вождь Пашке как-то после игры.
Получив шифровку, прикатили Ворошилов с Молотовым. Без приглашения приехал Берия, возглавивший к тому времени Компартию Грузии, навез с собой кучу местных наркомов. Притащили председателя Совета Народных комиссаров Абхазии Нестора Лакобу. Пару дней шли биллиардные баталии. Разумеется, чемпионом всегда был Хозяин. Второе место всегда занимал Берия, который, действительно, играл хорошо. Лаврентий первый почувствовал, что «спартакиада» затягивается и скоро надоест вождю.
