— Нет и ещё раз нет. Вырубова была религиозна, склонна к мистицизму. И потом, вы же знаете, что Временное правительство арестовало фрейлину, её обвинили в шпионаже, предательстве и бросили в Петропавловскую крепость, где её пытали и унижали.
— Это событие произошло позже и не имеет никакого отношения к моему рождению, — ответила раздражённо женщина и поставила на стол свою чашку с чаем, которую до сих пор держала в руках, так и не сделав ни одного глотка.
— Да, но было проведено несколько медицинских освидетельствований, которые показали, что она оказалась девственницей.
— Милое дитя, — уже спокойнее произнесла Анна Андреевна, — вам должно быть известно, что следователь, Николай Руднев, который в то время руководил одним из отделов ЧК, заменил лечащего врача Вырубовой, Серебренникова, на Ивана Манухина…
— Вот именно, — перебила нетерпеливо Арина Танееву, — именно под руководством Манухина и было проведено освидетельствование.
— Да, вся эта информация, конечно, есть в мемуарах Вырубовой, но если вы внимательно читали эти мемуары, то вы бы заметили, что Руднев, как бы помягче выразиться, сочувствовал, что ли, фрейлине.
— Но какое отношение это имеет к освидетельствованию? — Арина не могла понять, куда клонит Танеева.
— Я полагаю, что это освидетельствование было сфальсифицировано. Посудите сами, если бы стало известно, что у Танеевой были роды, тогда неизвестно, чем бы это обернулось для моей матери.
— Можно предположить, — тихо проговорила Арина, до конца не веря своим ушам. — А кто же тогда ваш дед? Уж не… — и замолчала, боясь предположить и тем более услышать в ответ: «Григорий Распутин».
Анна Андреевна прищурила глаза и оставила вопрос без ответа. Затем пристально посмотрела на девушку, как бы раздумывая, продолжать в данном русле разговор или закончить его на сегодня. И неуверенно начала:
— У меня есть доказательство того, что я довожусь внучкой Танеевой-Вырубовой.
«И это ещё не все сюрпризы?» — быстро пронеслось в голове Арины.
— У меня есть яйцо Фаберже «Ландыши», принадлежавшее ранее императрице Александре Фёдоровне.
Арина почувствовала, как к горлу от волнения подкатывает спазм. Она изумлённо вытаращила глаза на Танееву, соскочила с места, сцепила что было сил пальцы рук на груди, и выдохнула:
— Но это уже из раздела фантастики. Я точно знаю, что любимое пасхальное яйцо императрицы сейчас находится в музее в Питере.
Арина остановилась и внимательно стала изучать лицо Анны Андреевны, и у неё вдруг зародилась мысль: «А в своём ли уме эта женщина?»
