Багровое лицо Ярдли не побледнело, а наоборот, еще больше налилось кровью. Наконец он сказал:
— Я не настолько глуп, чтобы позволять себя фотографировать.
— Вы уверены? А как насчет записи на аудиокассету вашего голоса?
— Этого еще не достаточно.
— Этого с лихвой хватит, чтобы мэр вызвал вас к себе на ковер и смешал с дерьмом.
Мы замолчали, пытливо разглядывая один другого, прежде чем сделать очередной ход. Ярдли прищурился, шумно вздохнул и произнес:
— Пару раз у меня было желание убить ее.
— Серьезно?
— Но я не смог заставить себя убить женщину из-за собственной глупости.
— Оказывается, рыцари еще не перевелись!
— Короче говоря, в ночь, когда это случилось, я был в командировке в Атланте. Это могут многие подтвердить.
— Хорошо. Я хотел бы поговорить с этими людьми.
— Валяй, выставляй себя на посмешище! — усмехнулся Берт.
— Но у тебя-то не было причин ее убивать! — заметил я. Признаться, я и не думал, что Энн убил Берт Ярдли, мне просто нужно было вывести его из равновесия: люди всегда нервничают, когда сообщаешь им о намерении проверить их алиби. У них тотчас же пропадает спесь, а спесивцев и упрямцев полицейские не любят.
— Можешь засунуть все эти свои мотивы для убийства себе в задницу, сынок, — сказал Ярдли. — Меня больше интересуют компрометирующие материалы. Что у тебя есть против меня?
— Фотография, на которой вы лежите на ее кровати.
— Сомневаюсь, должен тебе прямо сказать.
— А я должен вам прямо сказать, что далеко не случайно утверждаю, что ваша задница побывала в той комнатке.
— Вот что, сынок, — Берт сделал вид, что намеревается уйти, отодвинувшись вместе с креслом от стола. — Не морочь мне голову, у меня нет времени, чтобы выслушивать весь этот бред.
В дверь постучали, и вошла с большим опечатанным пакетом в руках специалист Бейкер. Передав пакет мне, она вышла. Я открыл его и извлек с десяток листов бумаги с текстом. Без всякого вступления, которое могло бы смягчить удар, я взял наугад один из листов и стал читать вслух:
«22 апреля. Берт Ярдли заехал ко мне около девяти вечера. В это время я работала, составляя отчеты, но ему не терпелось спуститься в подвал. Слава Богу, что такое желание возникает у него не чаще чем раз в месяц. Мы спустились в потайную комнату, и он велел мне раздеться для осмотра. Мне думается, что он раздевает и осматривает при случае любую женщину, попадающуюся ему в лапы. Я разделась у него на глазах, и он, насладившись этим зрелищем, приказал мне повернуться к нему спиной и наклониться. Потом он велел мне растянуть щеки, что я и сделала, а сам засунул палец мне в задний проход, сказав, что ищет там наркотики, или яд, или секретное послание. Затем он положил меня на кушетку, чтобы осмотреть как следует влагалище, и…»
