— Я все понял, сэр. Я доведу это до их сведения. — Он положил трубку и взглянул на нас: — Доброе утро.
— Доброе утро, полковник.
— Кофе?
— С удовольствием.
Он налил кофе в чашки и указал на сахарницу. Начал он с небольшого вступления:
— Лично я почти не сталкивался с дискриминацией в армии и поэтому беру на себя смелость утверждать, что в армии ни раса человека, ни его религиозные убеждения не являются определяющими факторами для его служебной карьеры и жизни в целом. Среди военнослужащих, конечно же, возникают проблемы на расовой почве, но систематической расовой дискриминации в армии нет.
Я не совсем понял, куда он клонит, поэтому положил в кофе сахару.
— Вам доводилось сталкиваться с дискриминацией на половой почве? — спросил полковник Синтию.
— Пожалуй, да, — не совсем уверенно ответила она. — Несколько раз.
— Вы были объектом сплетен, злословия или лжи?
— Да, пожалуй, один раз точно.
— В таком случае вы должны признать, что я, чернокожий мужчина, имел меньше проблем, чем вы, белая женщина.
— Я знаю, что в армии женщинам приходится труднее, чем мужчинам, — кивнула Синтия, — но ведь и в жизни в целом происходит то же самое. Так как же следует понимать вашу мысль, полковник?
— Ее следует понимать так, мисс Санхилл, что капитану Энн Кэмпбелл приходилось несладко в этом гарнизоне. Если бы она была не дочерью, а сыном генерала и воевала в Персидском заливе, в Панаме или Гренаде, она бы стала кумиром для солдат, подобно многим сыновьям известных полководцев во все времена. Вместо этого ходят слухи, что она была подстилкой чуть ли не для всего Форт-Хадли. Извините меня за грубое выражение.
— Но если бы капитан Кэмпбелл была сыном прославленного генерала и, вернувшись с фронта домой, переспала со всем женским персоналом гарнизона, — заметил я, — ему не пришлось бы самому платить за свой второй бокал в офицерском клубе.
— Вы правы, — взглянул на меня полковник Фоулер. — В отношении к мужчинам и к женщинам у нас все еще сохранился одиозный двойной стандарт, который вряд ли мы потерпели бы в расовом вопросе. Так что, если у вас появится компрометирующий материал, касающийся сексуального поведения капитана Кэмпбелл, я был бы не прочь ознакомиться с ним, даже если сведения не соответствуют истине.
— В настоящий момент я не вправе раскрывать тайну следствия, полковник, — ответил я. — Сексуальная сторона жизни капитана Кэмпбелл интересует меня только в той мере, в какой она касается обстоятельств ее убийства. Я не намерен копаться в ее грязном белье из похотливых побуждений, прикрываясь расследованием ее изнасилования и удушения на стрельбище.
