— Полагаю, что да. Кто-либо из них тоже путался с ней?
— Начальник службы, майор Боуэс.
— Вы уверены в этом?
— Спросите его сами, ведь он же ваш человек.
— Вы с ним сработались?
— Пытаемся.
— И что же вам мешает?
— Не можем поделить сферы юрисдикции. А почему вы спросили?
— Меня интересует, только ли на служебной почве возникли между вами разногласия? Или были иные причины для взаимной неприязни?
— Видите ли… — он пристально взглянул на меня, — майор Боуэс начал проявлять собственнические наклонности.
— Не любил делиться.
— Вот именно, — кивнул Кент. — И не у него одного проявлялись такие замашки. И тогда она их бросала. Женатые мужчины — настоящие свиньи. Не верьте никому в этом гарнизоне, Пол!
— Включая вас?
— Включая меня. — Кент взглянул на свои часы. — У вас ко мне все? Или есть еще какие-то вопросы?
— Пожалуй, теперь это уже не столь важно.
— Хорошо. Тогда я отправляюсь домой. Можете звонить мне туда до семи утра, потом я буду у себя в кабинете. Где мне искать вас, если потребуется, сегодня ночью?
— Мы оба живем в гостинице для командированных офицеров, — сказала Синтия.
— Хорошо. Моя жена уже, наверное, обзвонилась мне из Огайо. Подумает еще, что я пригульнул без нее. Спокойной ночи.
С этими словами он повернулся и ушел, ступая, однако, уже не столь уверенно, как вначале.
— Я до сих пор не могу во все это поверить! — воскликнула Синтия. — Неужели она действительно переспала, как он сказал, почти со всеми старшими офицерами гарнизона?
— Именно так он и сказал, — подтвердил я. — Теперь мы знаем, кто запечатлен на тех снимках.
— И знаем секрет гарнизона, — кивнула она.
— Да, список подозреваемых стал значительно длиннее.
Значит, полковник Кент, подумалось мне, этот чистюля, воплощение порядка и законности, нарушил практически все библейские заповеди. Этот щепетильный пуританин, оказывается, был похотлив, и его неуемная похоть увлекла его прямиком в черную бездну.
— Способен ли Билл Кент на убийство ради спасения своей репутации? — спросил я у Синтии.
— Не исключено, — ответила она. — Но мне думается, он догадывался, что его тайна — ни для кого не секрет, и генерал Кэмпбелл при первой же возможности зарубит его карьеру.
— Если он смирился с грозящими ему позором и унижением, — кивнул в знак согласия я, — то есть если откинуть два этих мотива, упомянутых в инструкции, то как насчет ревности?
— По-моему, отношения с Энн Кэмпбелл были для него всего лишь развлечением. Он увлекался ею, но не слишком. Мне это представляется правдоподобным. — Она помолчала, догадавшись по выражению моего лица, что я ожидаю от нее чего-то большего, и добавила: — Но, с другой стороны, мотив, который он приписывает майору Боуэсу — собственнические чувства и, как следствие, ревность, — на самом деле относится не к майору, а к нему самому. Ведь он же полицейский и учился по тем же учебникам, что и мы. Он думает так же, как и мы.
