— Я пригласил к нам на встречу полковника Мура, — сообщил я ей. — Учти, мы с тобой журналисты из «Арми таймс». И узнай, есть ли там у вас свободный номер для меня: мне бы не хотелось сталкиваться с начальником мидлендской полиции в своем поселке. Загляни по дороге в гарнизонную лавку и купи для меня зубную щетку, бритву и тому подобное. И еще трусы, среднего размера, и носки, может быть, рубашку на смену, воротник пятнадцатый номер, и захвати с собой кроссовки и фонарик, потому что поедем на стрельбище. О’кей? Синтия? Алло!
Разъединили, кажется. Я положил трубку и спустился в ресторан, вернее, в гриль-бар, где заказал себе пиво, хрустящий картофель и соленые орешки. Вокруг обсуждали смерть Энн Кэмпбелл, но вполголоса и с оглядкой. В барах Мидленда наверняка говорили теперь о том же, но более свободно.
В бар вошел пожилой полковник в зеленом мундире и принялся оглядывать помещение. Я понаблюдал за ним с минуту, обратив внимание на то, что с ним никто не здоровается и не подзывает его к столику. Очевидно, полковника Мура здесь либо не знали, либо не любили. Я встал и подошел к нему. При виде меня он натянуто улыбнулся.
— Мистер Бреннер?
— Да, сэр. — Мы пожали друг другу руки. Форма на полковнике сидела несколько мешковато, что говорило о его принадлежности к какому-то нестроевому подразделению.
— Спасибо, что пришли, — сказал я.
Полковнику Муру было за пятьдесят, у него была неухоженная курчавая шевелюра и вид гражданского психиатра, только вчера призванного на военную службу. Мне всегда были интересны армейские врачи, армейские юристы, армейские психоаналитики и армейские стоматологи; я всегда задавался вопросом, то ли они лишились патента на частную практику и скрываются в армии от судебного преследования, то ли просто преданные патриоты. Я подвел полковника к угловому столику, и мы сели.
— Выпьете что-нибудь? — спросил я.
— Да, — кивнул он.
Я помахал официантке, и полковник Мур заказал себе рюмку вишневого ликера, что не предвещало ничего хорошего.
Мур уставился на меня, как на своего пациента, пытаясь угадать признаки умственного расстройства.
— Похоже, что она стала жертвой маньяка, — попытался подстроиться под его настроение я. — Может быть, и не первой.
В полном соответствии с логикой, свойственной людям его профессии, он задал мне встречный вопрос:
— А почему вы так думаете?
— Просто предполагаю, — ответил я.
— Ничего подобного здесь еще не случалось, — проинформировал он меня.
