— Да, вы ценный кадр для отеля, — польстил Яр бармену, пряча глаза за темными очками. — Вероятно, вы общались и с нашей подругой Софьей. Мы надеялись вместе отдохнуть, но она неожиданно уехала, даже не предупредив нас. Рыженькая, с голубыми глазами.
Глаза Володи мечтательно затуманились:
— Да, очень приятная женщина. Не юная ветреница, которые к нам иногда залетают, а женщина, полная шарма. Она была не прочь поболтать.
Я едва заглушил радостный вопль. Когда бы еще меня так радовала женская болтливость.
— С кем-то кроме вас она еще общалась? — уточнил Гордеев максимально равнодушно.
— Случалось, особенно с одним русским.
Я заметил, как у Яра напряглись руки, сжимавшие стакан, и слега задрожали крылья носа, как у гончей, напавшей на след добычи.
— Что за русский? Его имя? Откуда он приехал? — вопросы слишком поспешно слетали с его губ.
Бармен вдруг насторожился. С подозрением оглядел нас и пробурчал:
— Из полиции что ли? Почему вас это интересует? Или ревнивый муж? Софью я вам сдавать не собираюсь. Уходите отсюда по-хорошему, ничего я не знаю.
Делать нечего, пошел в ход уже проверенный долларовый метод. Но паренек решил быть рыцарем, а можем самураем и защитить честь дамы. Деньги его лишь больше разозлился.
— Я сказал, уходите отсюда, я сейчас охрану вызову, — почти кричал он.
Китаец в бассейне и его подруги на шезлонгах обернулись к нам. В Азии тоже любят чужие скандалы. Я растерялся. Обычно в таких случаях я грозил приводом в участок и неприятностями с законом, но здесь я был частным лицом, и за моей спиной не маячила грозная махина госаппарата. Начать драку — сбежится охрана. Тупик. В этот момент Яр резким движением схватил лежащую на стойке ладонь бармена и вывернул его пальцы резко вверх. Тот коротко взвыл и слегка присел. Гордеев медленно снял темные очки и внимательно осмотрел несговорчивого китайца. Тот пытался вырваться, но рука Яра даже не дрогнула.
— Я повторяю вопрос, — жестко произнес Гордеев. Обычная мягкость и вкрадчивость испарились без следа. — Кто был тот русский?
— Откуда я знаю, — заныл бармен, стремительно теряя всю решимость защитника женской чести. — Его имя Рома, это все, что мне известно.
— Как он выглядел?
— Темнокожий, невысокий, с бритой головой, — затараторил паренек.
Я решил, что ослышался. Мы с Яром переглянулись, я уточнил:
— Темнокожий? Русский по имени Рома темнокожий?
— Его все так называли. И по-русски он говорил без акцента. А что такого? Имя как имя. Отпустите, больно.
