– Но у нас мало времени…
– Если мы сейчас заявимся на прием, Россию обвинят в применении газового оружия. – Сыщица отпустила плечо Николая. – Когда ты последний раз был в душе? Вот то-то. Думаю, часа нам хватит. Горячая вода, мыло, гардеробная – то, что нужно в первую очередь. Я права? – Она перевела взгляд на «дядю».
– Да, – подтвердил тот. – Я везу вас в «Жандарма», это в районе Веддинг. Ведомственная гостиница для средних чинов полиции, вам там забронирован номер. С ванной комнатой, разумеется. Прием у посла кончится не раньше полуночи, торжественная часть вам неинтересна. Успеете ко второй половине. Экипаж будет вас ждать чуть в стороне от гостиницы, под видом извозчика.
С минуту они ехали молча под стук колес по брусчатке. Директор Беккер сдвинул шторку, плотно закрывающую окно, посмотрел на улицу. Вдруг сказал:
– Анастасия редко пишет мне и в своих письмах редко упоминает вас. Но то немногое, что есть, – описывает вас очень положительно. Я привык верить ее суждениям о других. Вы – смелый солдат и благородный человек. Берегите мою наследницу.
– Дядя… – Настя медленно сняла очки и прикрыла лицо ладонью. – Боже мой…
– А ты все питаешь иллюзии, что сумеешь отвертеться? – хмыкнул старичок. – Зря. У тебя нет никаких шансов.
Когда экипаж высадил их перед квадратным пятиэтажным зданием серого кирпича, девушка, даже не пытаясь скрыть облегчения, выдохнула. Негромко произнесла, глядя вслед удаляющейся карете:
– Дело пахнет мандаринами. Мы должны закончить расследование как можно быстрее. Если задержимся в Берлине – дядя Готфрид нас поженит. Очки в заклад даю, у него уже припасены обручальные кольца.
– А… хм… а почему ты мне о нем не рассказывала? – спросил Николай, подталкивая ее к дверям, украшенным скромной деревянной табличкой: не зная, что здесь гостиница, и не заметишь.
– А зачем? – пожала плечами сыщица. – Если бы не это дело, вы бы и не пересеклись никогда…
Она вдруг обогнала Николая, встала перед ним, запрокинув голову и серьезно глядя мужчине в лицо:
– Коля, мой отец – простой следователь уголовной полиции в Москве. Моя мама – простая служащая в полицейском аппарате. Они меня вырастили, я у них единственная, братьев и сестер у меня нет. Я выросла в небогатой семье простых и порядочных людей. То, что у меня есть богатый и влиятельный родич в Германии, ни на что не должно влиять. Но дядя искренне меня любит, потому я все же с ним общаюсь, пишу письма… И все-таки это значит лишь, что у меня есть полезные служебные контакты. Понимаешь?
