Непридуманная история Комсомольской правды | страница 57
Мой новый напарник был заносчив и властен, как Сталин. Я был (до встречи с ним) невозмутим, спокоен, милосерд, деликатен, добросерд, терпим, безконфликтен, как Будда. Он родился в Москве и недолюбливал выскочек из провинции, типа меня. Я родился в провинциальном Таллине, рос в провинциальном Воронеже, учился в провинциальной Одессе и оттого весьма почитал и уважал выскочек из провинции (особенно одного «выскочку» из Санкт-Петербурга). Юрко был упитан и кряжист, как Денни Де Вито, я был ледащим, как Дон Кихот Ламанчский. Он был болезненно аккуратен и, подозреваю, ежедневно гладил даже носки. Я же, дитя улиц, обитатель подворотен, друг бомжей и проституток, был изысканно неряшлив и единственные носки надевал только в особо торжественных случаях. Да! Чуть не забыл! Еще я был скромен и красив, как Адонис. И вот такой тандем, как в голливудском фильме про доброго и злого полицейского, был создан беспокойным разумом шефа Алексея Ганелина в начале нулевых и ярко, словно факел, просиял аж целых пять лет.
— Бля…! Ну и вонь ты тут развел! Фу-у-у-у-у-у-у-у! — зажав нос руками, сморщив от отвращения свое гладковыбритое лицо, кричал в бешенстве мой напарник, придя ранним утром, аккурат в 11 часов, в наш новый кабинет. На дверцах шкафа висела, слегка зловоня, моя спортивная форма, пропитанная моим спортивным потом после изнурительной тренировки, постиранное полотенце, носки, трусы, под столом стояли мои многотрудные кроссовки, проделавшие со мной сегодня на тренажере дистанцию более 10 километров.
— Это что, так будет всегда такая вонь? — обреченно простонал Юрка, театрально, словно Чацкий в старательном исполнении провинциального актера второго плана, хватаясь за виски.
— Думаю, что — да! — ответил мягко я (я же милосердный! Добрый полицейский!). — Ведь я же тренируюсь в фитнес-клубе. Я хочу быть здоровым и крепким старичком.
— Это чудовищно! — прохрипел в негодовании напарник и, злобно включив компьютер, уткнулся в Интернет. — Ты веришь в Бога?
— Безусловно.
— Тогда ты должен смириться с телом, которое дал тебе Бог, — в Юрке проснулся несносный проповедник. Очень хитрый и прагматичный, как и все прелаты.
— А мне кажется, что тело — это Дом нашей Души и его надо содержать в порядке, тренировать и совершенствовать. Я вот потренировался, а потом попарил тело свое в сауне, искупал в бассейне.
— Ты хоть треники свои в бассейне стирай… — сказал он без всякой надежды, что я его услышу. — Прямо в трениках и ныряй! И трусы заодно постираешь и носки!