— А как это совмещается со всеми странностями вокруг тебя? Этот тип, потом эти четверо… Я, конечно, не специалист, но они, по-моему, на обычных хулиганов не похожи…
— Умная девочка. И наблюдательная.
— Что тогда?
У Мазура мелькнула великолепная идея. Никто ему, конечно, не давал санкции на подобные хохмы, но и не запрещал…
— Тьфу ты, — сказал он совершенно естественным тоном. — Мне только сейчас пришло в голову… Вот оно что… А ведь чертовски похоже…
— Ты о чем?
— Довелось мне сидеть в тюряге… — сказал Мазур.
— Тебе?!
— А что тут необычного? — пожал плечами Мазур. — Три года сидел, у нас в Австралии.
— За что?
— Ловил девушек в темных закоулках. Насиловал, грабил и перерезал глотки. После девятой повязали.
— Да ну тебя! Думаешь, я поверю?
— Проницательная девочка, — сказал Мазур.
— Просто немного знаю жизнь. Дали бы тебе три года за такие вещи… Тут пожизненным пахнет…
— От тебя ничего не скроешь, — сказал Мазур. — Ладно. Порезал одного парня в кабаке. У него тоже был нож, и он сам нарывался — в портовых кабаках такое случается сплошь и рядом, знаешь ли. Но мне повезло больше. Вот и сидел три года. Так вот, там были парни гораздо похуже меня. И они меня потом хотели взять на работу… Смекаешь? Работа была очень уж поганая и рискованная, за такую как раз можно словить пожизненное. А у меня есть свои правила. Не тянет что-то делать нарушение закона профессией. Ну, послал их подальше и смылся. Вот и вполне может оказаться, что они меня и тут отыскали…
— Кошмар какой. Нужно, по-моему, обратиться в полицию. Если ты и правда ни в чем таком не замешан…
— Легко сказать, — хмыкнул Мазур. — А в чем их обвинить, и где улики? Сама посуди… Ладно, рано или поздно отвяжутся. На мне, в конце концов, свет клином не сошелся.
Какое-то время она молча шагала рядом с ним. Искоса поглядывая на спутницу, Мазур втихомолку веселился. Задумка была неплохая: если она все же не имеет никакого отношения к этому придурку в белом, должна чувствовать себя не лучшим образом: нежданно-негаданно оказалось, что связалась с чертовски мутным парнем, вокруг которого кружится непонятная суета с криминальным оттенком. Если и дальше будет поддерживать отношения как ни в чем не бывало, значит, имеет к тому самые серьезные поводы… или просто бесшабашная. Черт, ну не Штирлиц я, сказал себе Мазур с нешуточным сожалением. Тот бы моментально установил истину, а мне вот не докопаться…
— Надо же, какой ты, оказывается, романтичный…
