Спустя два месяца Мэй эпически возвратилась в Призрачное королевство. Тяжелораненый драг рухнул в пучину морских волн, едва не дотянув до берега. Хакус до сих пор с ужасом вспоминает события тех дней. Три долгих дня и три бессонные ночи, отстранившись от всего, он врачевал её смертельные раны. Казалось, прошла целая вечность, но к утру четвёртого дня её лунные глаза слабо приоткрылись, и начинающего светлого мага встретила лёгкая, еле заметная улыбка сестры. Он помнит, как не сдержался и поцеловал её губы, наговорил много глупых слов. Но к счастью, как показалось Лорду, Ми-ми расценила этот жест вполне буднично и не догадалась об его истинных чувствах. - Может быть, не догадалась, - успокоил себя Хакус.
- Что, ты там бормочешь? - поинтересовалась сестричка, набивая рот тёплым мякишем.
- Так, мысли вслух. Тебя не удивляет тот факт, что в этом огромном зале ужинаем только ты и я? - ухмылка Мрачного пробудила в девушке не шуточный интерес.
- Мой брат уволил всех придворных?! Это мудрое решение!
- Я серьёзно Ми-ми.
- Оу, какая милота, ты до сих пор помнишь моё детское прозвище. А может у сурового Лорда, возникли серьёзные намеренья в этой приватной обстановке?! - язвила сестра.
- Мне нужна твоя поддержка сестра, как тогда с северным материком.
- Я вся во внимании, - голос девушки вмиг сделался серьёзней некуда. И Хакус поведал ей все детали последней компании. Лишь иногда он прерывался, с целью слегка промочить горло.
Мэй смотрела в глаза брата не отрываясь. Предвкушение новых приключений и кровопролитных битв пьянили её разум почище любимой фруктовой настойки.
После рассказа Хакуса, сестра нарочито не спешила с ответом, но Лорд готов был поклясться, что увидел в глазах Мэй холодное пламя, а значит, в её голове уже зарождались бесчисленное количество всевозможных вариаций и предположений.
" Дождь льёт ручьём уже, который день,
Он скуку смертную навеял на меня.
Тот дождь - всего лишь пот. Он наших планов тень.
И побеждает тот, кто не утонет, до конца..."
Это четверостишие из "Наставления высших, стих первый", сотворённого в пору Первых эльфов, Хакус знал наизусть. Он всегда следовал его правилам, но по части стратегии Мэй была далеко впереди. Дочь последней светлой эльфийки и покойного отца Хакуса, она словно предвидела исход, выверенный до мельчайших деталей. И хотя грёбанные сторонники свободных идей болтали что-то о теории непредсказуемых исходов, однако, подобные ситуации не были знакомы его воинственной и непоколебимой в своих стремлениях сестре.
