- Сможешь отвести меня к тем, кто сотворил с тобой это? - первоначальный план, пришлось отложить на тёмное будущее.
Мертвец послушно закивал и слегка прихрамывая, отправился вглубь лесной чащи. К удивлению эльфа, послушный труп очень скоро вывел их из дремучего леса. Перед глазами снова раскинулась бескрайняя равнина, а в дали вроде бы различалось большое первобытное поселение. Мертвяк кивнул в сторону селения и сразу же рассыпался в труху.
- Спасибо за помощь и пусть Мрак бережёт твой покой, - устало произнёс эльф, провожая юношу в мир, откуда нет возврата.
Зарыв в землю "камень портала", Полтинник вновь перенёсся в колыбель для того чтобы терпеливо дожидаться его верную союзницу - ночь. С её правлением его зрение и сила будут на непоколебимой высоте, а пока что он торопливо направлялся к Эл-Зану, в надежде обрести новый круг имущества, хотя бы на один день.
К счастью чародея в лавке не было, а значит, не придётся ничего объяснять. Сегодня суббота, а значит Эл-Зан по своему обыкновению, играет в "кокер" у названного брата и вернётся не раньше понедельника.
Опечатав магией взломанную им ранее дверь, как следует, Полтинник начертил круг на полу и приступил к неспешным приготовлениям. К несчастью, всё его имущество превратилось в одну большущую кучу пепла, но у старины Эл-Зана добра было навалом. Поколебавшись самую малость, Полтинник всё же решился воспользоваться зельями и оружием чародея, надеясь к утру возместить убытки отобранным добром у туземцев. Хотя даже при таком раскладе объяснений ему не избежать. Это удручало. Больше всего на свете Пятидесятый ненавидел оправданья, но что поделаешь, раз живёшь в обществе, умей с ним ладить. И он с ним уживался, по-своему конечно.
Как только королева тайн вступила на небесный трон, эльф перенёсся на прежнее место. Со стороны первобытного поселения мерцали всполохи большого костра. Тёмные пятна кружились вокруг разгорающегося зарева. Пятидесятый сумел подойти к селению в плотную и при этом остаться незамеченным. Забравшись на крышу одной из лачуг, он стал свидетелем жуткого действа. Обезьяноподобные существа танцевали вокруг кострища, воздавая мохнатые конечности к небу.
Хорошенько приглядевшись, лазутчик заметил бьющуюся в истерике жертву, привязанную к столбу. То была молодая эльфийка, сродни тому мёртвому юноше из дремучего леса. Языки пламени лизали её пятки, отчего жертва истошно кричала, так что кровь застывала в жилах. Её язык ничего не говорил Тёмному эльфу. Вероятно, она проклинала своих убийц, желая им той же участи или чего похуже. Как только волдыри чудовищных ожогов проступили на плоском татуированном животике, крики девы смолкли, а голова безучастно повисло над ещё трепещущим телом.
