— Просто… я просто…
— Что? Ты можешь сказать мне.
— Я хочу выучить язык и больше узнать о… ну, обо всем. Просто мне не понравилась эта вещь в последний раз. Было неприятно, и я испугалась.
— Неприятно? Что ты имеешь в виду? — всё тело Нихила напряглось. Обучатель никогда не должен вызывать дискомфорт. Ганглианцы навредили его Маккензи?
— Он был жесткий и холодный, и, казалось, слишком плотно сжимал мои виски, — она не заметила, что потянулась вверх, прикасаясь к этим местам. — Мне не понравилось это ощущение.
Нихил слегка повернулся, уложив её на спину, и заключил между массивными руками, окружая её своей защитой.
— Обещаю, Маккензи, в этот раз всё будет по-другому. Ты будешь в безопасности. Я буду с тобой всё время. Луол убедится, что обучатель настроен должным образом, что не вызовет у тебя никакого дискомфорта.
— И я стану лучше понимать некоторые вещи, например, как открыть дверь?
— Да, малыш.
— А про твои бусины? — она потянулась вверх, касаясь заплетённых прядей, упавших на плечо.
— Да, это поможет тебе понять, но я и так расскажу всё, что ты захочешь узнать о моих суджа-бусинах.
— Суджа-бусины… Зачем ты их носишь?
— Все кализианцы их носят, — он повернулся на бок, упершись локтем, и потянулся за спину, перекидывая все свои косички вперёд, чтобы девушка могла их видеть. — Это мои Кровные бусины, их я получил во время своей церемонии наречения имени, вскоре после моего представления.
— Представления?
— Когда я сделал свой первый вдох.
— Ты имеешь в виду, когда ты родился? Ладно, я поняла.
— Эта бусина, — Нихил коснулся янтарно-красного шарика в глубине косы, — представляет мою мать и её род, который продолжается во мне. А эта, — коснулся он янтарно-зеленого шарика над ним, — обозначает моего манно и его род.
— Манно… твой отец?
Нихил на мгновение задумался.
— Если отец означает мужчину, от чьего рода ты происходишь, то да.
— А что представляет эта бусина? — спросила она, касаясь большой темной янтарной бусины, в которой смешались более светлые янтарные оттенки.
— Меня. Если я буду благословлён потомством, я смогу взять часть этой бусины и перенести на него или её, подтверждая, что это — мой отпрыск.
— И они смогут унести эту часть тебя с собой. Навсегда.
— Да.
Мак задумалась об этом на мгновение и поняла, что хотела бы иметь нечто подобное от своего отца.
— А остальные бусины?
Нихил продолжил рассказ о своих бусинах: о том, как он зарабатывал их; о том, как за некоторые достижения он получил ещё больше бусин. Большинство его бусин были нанизаны на его косы и почти доходили до его клипса. Нихил отказался вдаваться в подробности о том, как он их заслужил, и только сказал, что это были его боевые бусины. Дедушка Мак был точно таким же в отношении своих медалей. Он рассказывал ей о том, в каком сражения их получил, а также называл имена всех погибших отважных людей, но сверх этого не рассказывал ничего.
