партнеров и мест работы, так как отчаянно стремилась к надежности.
Теперь я перестал «идти по минному полю» и с трудом добираться до окончания очередного сеанса с пациентом и начал задавать вопросы. Я больше не пытался читать малопонятное и постоянно меняющееся руководство по лечению, а представлял себя на месте пациента, постоянно чувствующего себя не в своей тарелке и ищущего новый источник выработки дофамина, который принесет лишь временное облегчение. Мы смогли проникнуть в суть проблемы. Я перестал ощущать внутренний конфликт и вину за то, что не провожу со своими пациентами-«пограничниками» дополнительных сеансов. Мне стало ясно, что это принесет больше вреда, чем пользы, а в клятве Гиппократа, которую я произнес, на этот счет говорится вполне определенно: прежде всего не навреди. Когда я начал применять этот подход в работе и учиться на полученном опыте, мне полегчало. Я мог помочь пациентам выработать более стабильное восприятие самих себя и картины мира. Первым делом мы ввели правило: всегда начинать и заканчивать сеансы вовремя, чтобы исключить прерывистое подкрепление, и это приводило к стабилизации процесса обучения и формирования привычек. Такой прием кажется до смешного простым, но на удивление эффективным. Я больше не чувствовал себя солдатом «на передовой», состояние пациентов улучшилось. Я сотрудничал с ними не для того, чтобы справиться с их симптомами, а для того чтобы помочь им улучшить свою жизнь. Мы перешли от полумер к реальному решению проблем.
Возвращаясь к концепции субъективных установок: я не исключал возможности, что обманываю себя, думая, что у меня все отлично получается с моими пациентами. Возможно, своим поведением они давали мне положительное подкрепление — в данном случае не отказываясь от моих услуг и не уходя к другому врачу, — пытаясь сделать мне приятное (вознаграждение для обеих сторон). Чтобы убедиться, что речь не идет о простой подмене одного подкрепления другим, я разговаривал с коллегами и читал лекции об анализе пограничного расстройства с точки зрения обучения на основе вознаграждения (у ученых и клиницистов отлично получается указывать на ошибки в теориях и методах лечения). Этот подход не показался моим коллегам бредовой идеей. Когда я обсуждал на планерках случаи своих пациентов, ординаторы благодарили меня за то, что я помог им «уйти с передовой», поскольку теперь стали лучше понимать, а значит, и лечить своих пациентов. А затем мы вместе с одним отважным старшим ординатором и несколькими коллегами по научным исследованиям опубликовали коллегиально рецензированную статью (отличный способ продвижения своих идей в широкие массы) под названием «Расчетная модель пограничного расстройства личности: нарушение формирования представлений о себе и других на основе телесного опыта»
