– Прошу тебя, милая! – взмолился он, дослушав. – Уйди с этой работы! Я уже ее возненавидел. Куда это годится – пропадать невесть где? Представляешь, ты могла бы отправиться к этой семейке одна и сама сломать ногу! До сих пор бы там валялась! Мне невыносима эта мысль.
Та же самая мысль не покидала меня весь вечер.
– Как только почувствую опасность, сразу назад! – пообещала я. – На такие мостики я больше ни ногой! Не волнуйся, у меня есть голова на плечах.
Он отложил вилку.
– Я тебя не понимаю, Джейн, – сказал он. – Почему тебя так манит эта работа?
– Так я воспитана, – ответила я, пожимая плечами. – Людям надо помогать, даже когда это трудно. ОСОБЕННО когда трудно.
– Ты больше не принадлежишь к той семье, – напомнил он.
Я ощетинилась.
– Я всегда буду к ней принадлежать.
Он вытер салфеткой губы, положил салфетку на стол и встал.
– Знаешь, Джейн, ты в этом браке не одна. Поразмысли об этом, хорошо?
Остаток вечера мы провели молча. Он рано лег спать, а я позвонила матери, вдруг по ней соскучившись. Хотелось обо всем ей рассказать: о несчастном случае с Шарлоттой, о разногласиях с Робертом. Но она сказала, что листает старые фотоальбомы, и я почувствовала, что ей и так грустно. Не хватало навьючить на нее свои собственные проблемы!
Я допоздна читала одну из взятых у Шарлотты книжек. В голове упорно крутились слова Роберта. Наверное, я эгоистка. Но о том, чтобы уйти с работы в такой ситуации, невозможно было и подумать. Даже если бы я захотела, в отсутствие Шарлотты я была слишком нужна управлению.
Утром меня дожидался Фред Прайс. Он даже открыл мне дверь, как будто высматривал в окно мою машину. У него был угрюмый вид.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он, заходя следом за мной ко мне в кабинет.
– Нормально, – ответила я. – Только переживаю за Шарлотту.
Он указал на два портфеля, с которыми я явилась.
– Я надеялся, что вы принесете портфель Шарлотты, – сказал он. – С утра я успел с ней поговорить.
– Вот как? – Я положила оба портфеля на Шарлоттин стол. – Она уже не спала? Как ее самочувствие?
– Мучается от боли и еле говорит от кучи лекарств. Мне очень жаль, что ваша стажировка кончилась раньше времени, но она сказала, что вы справитесь. Что вам надо быть посуровее, но это дело наживное.
Я хотела спросить, нельзя ли мне постажироваться еще неделю с Гейл или с Полой. Я еще не чувствовала себя готовой к самостоятельной работе, но при этом не желала выглядеть слабой.
– В больнице мне сказали, что она пролежит не меньше месяца, – сказала я.
