Цветные лучи рассекали тьму, срезали листья, уходили в темноту.
Продолжая нападать, кузен сыпал словами и проклятьями:
— Да будь у тебя разум, чтоб мыслить или душа, в которую можно заглянуть, тебе не приходилось бы объяснять очевидные для любого нормального человека вещи. Неужели же ты сам не понимаешь, что сегодняшний твой поступок откровенная гнусность? Но больше ты не будешь гадить, сволочь! Я уничтожу тебя, проклятый сукин сын! Ты умрёшь!
— Винтер! Не нужно! — сдавленно крикнула Аза, оседая на колени на траву.
Приблизиться к дерущимся она тоже не решилась, ибо те от словесной баталии перешли к настоящей драке и обменивались ударами уже всерьёз.
Аза в отчаянии обернулась в нашу сторону, словно призывая вмешаться. «Они же уничтожат друг друга», — казалось, кричали её глаза.
Не знаю, рискнула бы я сунуться между противниками даже и без сломанных рёбер?
Сила, окутавшая их, пульсировала, как живой кокон. Энергия, созданная Винтером, вертелась, собранная в многолучевую звезду — защитный барьер Блэйда не давал ей пробиться.
Когда же Винтеру удалось пробить оборону над волосами Блэйда сверкнула молния. Стило кузена превратилось в огненный меч. По нему бежали световые всполохи, столь яркие, что в их свете легко можно было видеть сосредоточенны, бледные лица дерущихся.
По прищуренным глазам Блэйда, по его словно ленивым, плавным движениям я видела, как он презирал всех нас. Презирал каждую секунду. И меня это отчего-то ранило.
— Ты наконец оставишь Эмму в покое, мразь! Ты больше не будешь представлять для неё опасность, — цедил кузен, ускоряя вращения своего Стило.
— Не надо! — почти хором закричали мы — я, Эвелин и Аза в тот момент, когда белое пламя столбом ударило Блэйда прямо в грудь.
Казалось, сам ветер угас, превратившись в едва заметное шевеление воздуха, когда Блэйд медленно запрокинувшись на спину падал на землю.
Винтер навис над поверженным противником. Лицо его было грустным, но выражало решимость.
Я слышала тяжелое дыхание Эвелин у себя над ухом. Чувствовала, как напряжено её тело.
Аза подскочив, потянула кузена за рукав:
— Пошли, Винтер.
Смахнув с плеча её руку, Винтер опустился на колено, склоняясь над поверженным противником:
— Завещания не хочешь оставить?
Винтер вогнал Стило себе за рукав, словно меч в ножны.
Однако, думая, что поединок закончен, мы ошибались.
Тело Блэйда окутал плотный черный туман, казалось, сочившийся из раны на груди. Этот туман метнулся вверх, напоминая огромную кобру с раздувшимся в атаке клобуком. Когда чёрный сгусток, одновременно похожий на кляксу и эктоплазму, метнулся в сторону кузена, тот едва успел выставить защитный купол.
