Наступила долгая пауза.
– Пожалуй, ты права, не интересовало, – проговорил ты так тихо, что я едва уловила разочарование в голосе. – Я надеялся, ты скажешь что-то другое.
– Прости. И мне кажется, сегодня не совсем удачный день для таких разговоров.
– У тебя-то все в порядке? Извини, мне надо было сразу спросить. Если хочешь поговорить о чем-то другом…
– Да нет, просто… сегодня я выхожу замуж.
Можно представить, как нелегко мне было выговорить это. Потому что я говорила с тобой.
– Люси, – голос твой задрожал, словно я влепила тебе пощечину, – сегодня ты выходишь замуж?
– Да, сегодня я выхожу замуж, – эхом повторила я.
– А-а… – произнес ты. – Вот черт!
Я до сих пор помню, как ты это произнес, помню даже интонацию. «А-а… Вот черт!» Каждое слово само по себе звучало целой фразой.
Я молчала.
Трубка тоже молчала. У меня на душе кошки скребли.
– Все будет хорошо, – прервала я затянувшуюся паузу. – Найдешь себе другого Пегасика.
– А что, если… – Ты не закончил фразу, словно боялся произнести ее, а может быть, боялся за меня, боялся, что я ее услышу.
– Обязательно найдешь, – сказала я тихо и совсем уже тихо добавила: – Мне надо идти.
– Да, – сказал ты. – Я… Извини, что позвонил.
– Нет, что ты, не беспокойся. Все в порядке.
– Извини, – повторил ты.
Мы разъединились, но я, конечно же, все оставшееся утро думала только о тебе.
Если бы не водостойкая тушь для ресниц, вряд ли бы я достойно выдержала этот день. Пока меня одевали, пока укладывали волосы, пока милая женщина по имени Джеки накладывала мне на лицо маску, я все думала, все вспоминала твои слова. А-а… Вот черт! И еще в ушах звучало оборванное: А что, если?.. Я нисколько не сомневалась, что Даррен – именно то, чего я хочу. Думала, что не сомневалась – до твоего звонка. А ты заставил меня призадуматься.
Джеки в конце концов надоело бесконечно подводить мне глаза, потому что они у меня были на мокром месте, и тогда мама попросила всех очистить комнату.
– Подождите за дверью, нам надо поговорить, – сказала она, теребя жемчужные бусы у себя на шее, словно семейная драгоценность обладала магической силой.
Как только комната опустела, она подошла ко мне.
– Люси, – спросила она, – в чем дело?
Говорить правду мне очень не хотелось. Еще бы, как признаться в том, что в день свадьбы я думаю только о тебе и сомневаюсь, правильное ли приняла решение.
– Да так, расчувствовалась что-то, – ответила я.
Мама пристально посмотрела мне в глаза, как бывало в детстве, и ее холодный взгляд сразу прочитал в них ложь.
