Я все еще мучительно пыталась понять, что, собственно, происходит. Даррен встал и взял меня за руку:
– Я понимаю, в последний год у нас с тобой не все шло лучшим образом, но ведь прошлым летом мы были так счастливы в Ист-Хэмптоне, я и подумал…
На глаза навернулись слезы.
– Даррен, – проговорила я, сжимая его руку.
Так он, значит, все-таки любил меня, он все-таки хотел, чтобы у нас все было хорошо. До этой минуты я не была в этом уверена. Но как же его роман? Я совсем запуталась, ничего не понимала. Зачем роман, если он собирается купить дом?
Он тоже крепко сжал мою руку:
– Я скрывал от тебя, что все это время работал с агентом по недвижимости… милая женщина, средних лет, ее зовут Линда… с самой осени. Я говорил тебе, что в марте с друзьями играл в гольф, а на самом деле ездил туда и завершил сделку.
Агент по недвижимости? Мне стало плохо.
Все эти месяцы я уже не сомневалась в том, что он мне изменяет. Даррен стал для меня другим человеком, я сама создала его новый образ, насочиняла, чего он хотел и как предавал меня. Мне казалось, что для меня теперь все ясно. Я думала, что вижу его насквозь, а он никогда не понимал меня. Но я ошиблась. Все оказалось совсем иначе.
– А сейчас, в эту минуту, там делают ремонт. Дом довольно обветшал за это время. Что скажешь? Удивил я тебя? Ты о чем-то догадывалась?
И я вспомнила Даррена, в которого когда-то влюбилась, который смешил меня так, что щеки болели, который умел разгонять любые грозовые тучи и ненастье превращать в солнечный день. Правда, я уже не припомню, когда в последний раз мы с ним смеялись до слез, но прежний Даррен никуда не делся, я просто его не замечала. Я почему-то стала видеть в нем только плохое, и в наших отношениях тоже, а хорошего не замечала. А он все это время из кожи лез вон, чтобы купить дом, где мы с ним познакомились. Старался сделать нашу жизнь лучше. Правда, поступил он в который раз в точности так, как я просила его никогда не поступать. Снова лишил меня права участвовать в принятии важных решений.
Все это было для меня слишком неожиданно. Я не выдержала и расплакалась.
– Тебе нравится? – спрашивал он. – Ты от радости плачешь?
– Да… это прекрасно, – ответила я, вытирая глаза.
Чувство вины угрожало поглотить меня полностью. И – стыда.
Даррен обнял меня.
– Для тебя – все самое лучшее, – прошептал он мне на ухо.
Потом вдруг ногой захлопнул дверь и поцеловал меня с такой страстью, которой я не видела уже давно.
Я тоже поцеловала его, и вот уже второй раз за последние пять часов мужчина раздевал меня. Второй раз целовал мою грудь. Второй раз толкался твердым членом у меня между ног. И тело мое отвечало ему, но сама я не чувствовала ничего.
