– Просто мне хочется сразу много и разного, – сказал ты, глядя на мою дочь, листающую картонные страницы книжки. – Не знаю, можно ли это все совместить.
– Просто сейчас у тебя неприятности. Это пройдет.
– Да вот не проходит, – произнес ты, глядя в свою чашку. – Мне очень не хватает… тебя, нас с тобой, того, что у нас было. – Он поднял голову, посмотрел мне в глаза. – В самолете я всегда смотрю твои передачи. А когда мне страшно, я думаю о тебе. А когда грустно, мне становится жаль, что я от тебя уехал.
Сердце мое дрогнуло.
– Перестань, не надо, – сказала я, крепко прижимая к себе Виолетту.
Ты запустил пятерню в свою шевелюру:
– Прости. Забудь, что я говорил.
Я развернула Виолетту лицом к себе, приготовилась встать.
– Послушай… Я очень рада была повидаться, Гейб, но нам с Виолеттой уже пора. – (Ты кивнул.) – Надеюсь, ты найдешь все, что ищешь.
– Спасибо. – Твой голос осекся. – Я тоже.
– Скажи дяде «до свиданья», Виолетта.
– До свиданья, – сказала она и снова протянула к тебе ручонки.
Ты обнял ее, посмотрел на меня, видно было, что тебе хочется и меня обнять. Но ты передумал, опустил голову и быстро пошел прочь. Я плотно застегнула наши с Виолеттой куртки, надела ей капюшон. День выдался хмурый, но я поискала в сумочке солнечные очки. Не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел мои слезы. Как и тебе не хотелось, чтобы твои слезы увидела я.
В то лето мы с Дарреном отправились на свадьбу Гэвина, впервые нарядившись так, как давно уже не наряжались. Мы не виделись с ним с рождения Виолетты, а с его невестой я вообще была не знакома.
Когда я зашла в гостиную в синем платье с глубоким вырезом, Даррен даже присвистнул.
– Знойная женщина!
– Ладно, пошли уже, красавчик, – улыбнулась я.
Надо было явиться пораньше, поскольку Даррену на свадьбе выпала почетная роль шафера. Гэвин весело приветствовал нас, едва мы вошли.
– Теперь у меня есть своя бумажная куколка, – засмеялся он.
Я не вспоминала об этом много лет, но в первый день знакомства он назвал меня бумажной куколкой Даррена.
– А что это вообще значит? – спросила я.
– Да не важно, – отмахнулся Даррен и повернулся к Гэвину. – И что я должен делать, дружок?
Они уединились, а я направилась к кучке жен и подружек остальных шаферов, окруживших поднос с бокалами шампанского. Все было очень продумано. Узнаю Гэвина.
Позже, в разгар праздника, я оказалась рядом с Гэвином у барной стойки. Мы оба уже успели порядком захмелеть. Как, впрочем, и все остальные.
