– Нет. Хотя все может измениться, когда я стану старше и у меня не вырастет борода.
– Как тебя зовут на самом деле?
– В приюте меня звали Кейти. Кэтрин.
– Кэтрин, – тихо повторил он, и это всколыхнуло в ней гораздо более сильные чувства, чем она ожидала. Она отвернулась, надеясь, что Мэтью ничего не заметил.
Он бросил щетку и выпрямился, все еще стараясь не встречаться с ней взглядом, но его плечи немного расслабились и вел он себя спокойнее.
Внезапно Кейти почувствовала приступ тошноты, а когда он закончился, она не могла понять, где они находятся. На мгновение ей показалось, что они в н а с т о я щ е й конюшне, утреннее солнце освещает золотистую солому, а Мэтью скользит по ее одежде темными глазами, приоткрыв рот…
Она моргнула, и видение исчезло. Никакой настоящей конюшни – все те же грязные внутренности корабля, но Мэтью действительно смотрел на нее – так, словно позволил себе наконец сравнить хорошо знакомого ему Кита с девушкой в мальчишеской одежде. Когда их глаза встретились, она почувствовала, что он видит ее насквозь.
– Можешь спросить все что хочешь, – мягко сказала она.
– Тебе не больно? – быстро спросил Мэтью и сразу же покраснел еще сильнее.
– Не больно? Что?
– Ну… перетягиваться? Ты же, наверное, делала это неделями, годами, каждый день…
Удивленная, она машинально обхватила себя за плечи. Он внимательно наблюдал за ней. Довольно невинный взгляд, но у нее по шее побежали мурашки.
– А, это. Не очень. Сейчас немного больно – я давно не снимала бинты. Здесь негде остаться одной.
– Но ведь ты все это время чувствуешь себя скованной?
– Разве ты не слышал о корсетах? – криво усмехнулась Кейти.
– Да, разумеется.
– Труднее всего коротко стричься, – призналась она. – Я бы так хотела отрастить волосы.
– Да, нелегко тебе приходится, – ответил он. Его глаза снова блестели, а голос звучал почти лукаво, хотя и немного отстраненно.
– Ага. С этой стрижкой я похожа на двенадцатилетнего мальчишку.
– Да, есть немного…
– Мэтью! – воскликнула она в притворном негодовании.
Он беспомощно пожал плечами. При взгляде на него у нее щемило в груди.
– Больше у тебя нет секретов? – дрожащим голосом спросил он. – Не уверен, что смогу еще что-нибудь перенести.
Она выдавила смешок, но внутри у нее все перевернулось.
– Нет, – солгала она.
В тот день она заметила, что ее походка стала более плавной, как у девушки. Почему ей было труднее притворяться теперь, когда Мэтью знал? Внезапно она почувствовала себя такой женственной. Она напомнила себе, что все еще должна притворяться мальчиком, и постаралась ходить широкими, уверенными шагами.
