- Улыбайтесь чаще, тенна, - вырвалось у него.
- Что? – удивленно спросила Гиде, - что значит «тенна»?
- Это значит цветок. За Стеной у диуани растет необычный цветок. С виду это просто цветок – красивый, с удлиненными серебристыми лепестками, похожими на лепестки лилий. Но, когда всходит вторая луна, цветок начинает светиться и подрагивать, словно живой. Это необычайно красивое зрелище, я всего лишь однажды видел поле, усеянное тенна, но забыть такое не смогу и за всю свою жизнь. В землях диуани много всего необычного...
- Как бы я хотела побывать за Стеной.
- Тише, госпожа. Боги могут вас услышать. Нет существ более мерзких и страшных, чем диуани. Говорят, они произошли от людей, внешне нас напоминают чем-то. Но, милосердная Прийя, кровожаднее и злобнее существа, чем диуани, я не встречал.
- Они разумные?
- Да, только используют весь свой разум только для поиска пищи, особенно любят человечинку.
В тот раз они еле отбились от взбешенного диуани, а когда подходили к Стене, обнаружили, что исчез Восьмой. «Это самка! Только она может задурить голову так, чтобы мы не заметили пропажу» - крикнул Шен, лучше всех в восьмёрке знакомый с повадками диуани. «Поворачиваем, он исчез недавно, она его ещё не успела съесть!» - скомандовал Чонган и повел восьмёрку назад. Они бесшумно шли сквозь галдевшие джунгли, ступая след в след. «Старайтесь ни о чем не думать, просто представляйте себе деревья!» - велел он восьмёрке. Они шли по своим следам, но все время сбивались из-за магии самки диуани. Влажный жаркий воздух давил на легкие, последние лучи солнца гасли в кроне гигантских деревьев. Ещё немного и настанет ночь, последняя ночь в их жизни, если они проведут её в землях диуани. «Надо возвращаться, Первый!» - шепнул Хенг. Чонган лишь мотнул головой. Он чувствовал, что его Восьмой где-то неподалеку. А она кружит и кружит их, чувствует каждого и смеется. Слышит их страхи, усиливает, морочит. «А что, если идти наоборот своим желаниям?» - подумал Чонган. Он сделал шаг в сторону и почувствовал, как воспротивилось его тело, испарина выступила на лбу.
- Первый, не могу! - захрипел Тэньфэй сзади.
- Каждый пусть прицепится поясом к последующему. Закройте глаза, не думайте ни о чем и идите.
Чонган шел на ощупь, как только ему становилось легче, он сворачивал туда, куда все его тело противилось идти. Он оглох и ослеп. «Зачем ты идешь? Он уже не жилец, ты все равно его не спасешь, только остальных погубишь», - спросил его вкрадчивый женский голос. «Возвращайся назад, Чонган. Ты сделал все, что мог. Ммм, твой Восьмой такой вкусный», - звонкий девчоночий смех прозвенел в голове. Чонган заорал от нахлынувшей злости. Злости выжегшей в нем страх и ощущение беспомощности. Он, невзирая на боль, побежал изо всех своих сил, продавливая чужое сопротивление, и волоком таща за собой упавшую на землю восьмёрку. Ещё через мгновение он выскочил на поляну и тут все закончилось. Испачканная соком листвы, измаранная в земле, чертыхавшаяся восьмёрка вывалилась сквозь стену кустов. Все это время они шли по кругу, не подозревая как близка была самка диуани и Восьмой. Чонган выхватил свой меч, очнувшаяся восьмёрка тоже подхватила оружие и приготовилась к атаке. На середине поляны сидел на коленях Восьмой с закрытыми глазами и покачивался из стороны в сторону. Напротив, в такой же позе сидела хрупкая женская фигурка. Ее длинные, тёмные волосы обвили Восьмого. Толстые пряди, больше похожие на корни, изредка пульсировали, словно живые. Она тоже двигалась в такт Восьмого, её глаза были закрыты. В полумраке не было видно провалившегося носа, а страшный рот с двумя рядами зубов был закрыт. Чонган выхватил копье у Тэньфея и одним сильным броском отправил его в спину диуани. Раздавшийся визг ввинтился под кости черепа, ещё чуть-чуть и, казалось, голова у Чонгана лопнет, словно перезревшая дыня. Когда визг, наконец, стих, вся восьмёрка повалилась на землю. Чонган, пошатываясь, побрел к Восьмому и, с брезгливым страхом, откинул потускневшие, сероватые волосы самки. Восьмой лежал на боку с закрытыми глазами и, казалось, спал.
