Через 100 лет холера стала сравнительно легким заболеванием, с которым можно было справиться, если не допустить обезвоживания организма и потерю минеральных солей. Однако во времена Бастиана основное лечение таких диуретических заболеваний состояло в ограничении употребления воды, что обычно приводило к смертельному исходу.
Возбудителем холеры является бактерия Vibrio cholerae, но в XIX в. большинство британских врачей считали, что болезнь переносится через воздух в виде паров – «миазмов» (от греч. miasma – грязь), и поэтому теорию распространения заболеваний называли миазматической теорией. До сих пор сохранились медицинские термины, подчеркивающие, что источником заболеваний является воздух; например, слово «малярия» означает «плохой воздух». Индустриализация и активное сжигание угля способствовали тому, что над Лондоном постоянно висел серо-коричневый туман, который мы сегодня назвали бы смогом, поэтому людям было совершенно ясно, что грязный воздух может быть опасен для здоровья. Кроме того, холера быстро распространялась среди городской бедноты, обитавшей в грязных и перенаселенных трущобах, где отсутствовала канализация. Для того чтобы победить холеру, люди пытались предотвратить распространение нездорового воздуха: на зараженных улицах поджигали бочки с дегтем и уксусом, а дома опрыскивали известковым раствором.
Когда Бастиан попытался экспериментальным путем подтвердить возможность спонтанного зарождения жизни, уже приобретала популярность иная теория распространения заболеваний. Так называемая зимотическая теория, теперь больше известная как микробная теория, предполагала, что причиной многих заболеваний являются микроорганизмы. Теория не была новой, но ее распространению мешал всем известный факт, заключавшийся в том, что заразиться холерой или похожим заболеванием можно даже без непосредственного контакта с больным человеком, достаточно просто находиться рядом и дышать с ним одним и тем же воздухом. Долгое время было непонятно, как такое возможно, пока этим вопросом не занялся Луи Пастер.
В 1865 г. Пастер получил письмо от знаменитого химика, католика и преданного сторонника Наполеона III Жана-Батиста Дюма. С юга Франции, из центра зарождающейся французской шелковой промышленности, Дюма писал о «невзгодах, которые невозможно даже вообразить».
С конца XVIII в. Франция постепенно начинала посягать на китайскую монополию по производству шелка. Бо́льшая часть производства концентрировалась вокруг Лиона, ставшего шелковой столицей Европы. Многие леса были вырублены, чтобы освободить пространство для тутовых деревьев с золотистыми листьями, на которых жили шелковичные черви. Однако развитию экономики региона начала угрожать загадочная болезнь шелковичных червей. Производители шелка обратились за помощью к Пастеру. Хотя Пастер не имел большого опыта работы в биологии, за исключением экспериментов по брожению, он с усердием начал искать источник заболевания и, в конечном итоге, обнаружил микробов, паразитировавших на яйцах шелковичных червей.
