Бастиан был сыном торговца из Корнуолла и представлял ту разрастающуюся популяцию английских ученых скромного происхождения, которых стремился поддерживать Хаксли. Он был одаренным человеком и в возрасте 19 лет написал сложную книгу по ботанике. До окончания Университетского колледжа Лондона в 23 года он опубликовал важное исследование по зоологии, в котором описал сотню новых видов нематод (круглых червей).
Первой должностью Бастиана после окончания университета была должность помощника хранителя университетского музея патологической анатомии. Затем ему предложили стать врачом в Бродмуре – недавно открывшемся первом в Англии учреждении для психически больных преступников. Большинство людей сочли бы оба этих занятия довольно мрачными, но Бастиан именно этого и хотел. Его специальностью была нейробиология, и его чрезвычайно интересовали тайны сознания. Он придерживался концепции так называемого физикализма. В XIX в. большинство людей считали сознание нематериальным, а сторонники физикализма, напротив, полагали, что сознание – лишь продукт физиологической активности. Сознание контролируется головным мозгом, как поток крови контролируется сердцем. Все аспекты умственной деятельности человека связаны с активностью определенных участков головного мозга, так что повреждения этих зон могут приводить к изменениям мыслительных способностей и даже свойств личности.
Исходя из принципа материальных механизмов мышления, Бастиан многого достиг в понимании афазии (нарушении речи) после инсульта. Благодаря результатам своих исследований в 1868 г. он стал членом Королевского общества, завоевал надежную репутацию среди британских медиков и получил должность в Национальном госпитале – первом британском госпитале, специализировавшемся на неврологических расстройствах. До этого времени людей с мозговыми нарушениями, такими как афазия, часто отправляли в учреждения для душевнобольных.
В Национальном госпитале Бастиан предпринял серию экспериментов с целью возродить идею спонтанного зарождения, которая, по мнению многих, была похоронена усилиями Пастера. За смотровой ширмой Бастиан установил лабораторный стол и начал проводить опыты с кипяченым сенным настоем в герметично запаянных сосудах. Из его экспериментов, как и ранее из экспериментов Нидхема, следовало, что спонтанное зарождение возможно.
Бастиан считал, что ему удалось продвинуться вперед в решении вопроса, который Дарвин оставил без ответа, а именно, как начался процесс эволюции. Концепция спонтанного зарождения была для Бастиана ключевым элементом теории эволюции, о которой он узнал от человека, который когда-то обучал Чарльза Дарвина, – от радикально настроенного профессора Роберта Гранта. Грант покинул Эдинбург и поступил на службу в Университетский колледж Лондона со светскими принципами обучения. Здесь Грант продолжал преподавать теорию эволюции в широком ламарковском значении, в том числе объяснял происхождение жизни. Для того чтобы подчеркнуть значение спонтанного зарождения не просто как источника жизни в старом аристотелевском смысле, но как источника всех форм жизни в свете теории эволюции, Бастиан использовал для обозначения этого понятия термин «архебиоз» (от
