Мне снились расплывчатые образы людей, каких-то событий, замки и много-много этих боев… И часто мне снилось какое-то крохотное селение, деревушка всего в несколько домиков, которое наполняло меня покоем. Я знала, что это мой дом, там меня ждут, туда я могу вернуться. Такие сны я любила больше всего, ведь никакого другого дома у меня не было.
Чаще всего мне снились трое. Черноволосый, обалденно красивый мужчина и рыженькая женщина с задорно вздёрнутым носиком. Муж и жена. Я воспринимала их, как родителей.
Третьим был парень. Очень красивый, волосы цвета чистого золота, глаза голубые, как небо. Почему-то он был мне очень дорог. Он был дороже мне всех на свете. Та, кем я была во сне, любила его. Ну не смешно ли?
Теперь я понимала, что всё это были воспоминания о прошлой жизни.
И тут я вспомнила еще кое-что. Однажды мне приснился очень страшный сон. Самый яркий из всех, самый пугающий. Я почти сразу же постаралась забыть его. Выкинуть из головы. А теперь вспомнила.
Я видела смерть. Сначала была битва, самая жестокая, самая реальная из всех, что мне снились. А потом умирал этот юноша. Он казался совсем юным, лет восемнадцати, не больше. Ему пробили лёгкое, и он долго умирал, страшно булькая кровью у моих ног. А я кричала, я обезумела от горя, вертя мечом, как пропеллер. Вокруг меня валились люди, те, кто убил его.
А затем я увидела себя в луже крови. От крови покраснели мои белые волосы. Почему-то я была в этих снах блондинкой, волосы цвета серебра — не седые, просто такой странный оттенок. Эти волосы, так не похожие на мои медные кудряшки, всегда удивляли меня, я же никогда не хотела быть блондинкой-барби.
Чертовщина какая-то. Похоже, у меня и прошлая жизнь была неудачной. Не об этом ли говорила Рена, о долгой и грустной истории, где все умерли?
В сгущавщихся сумерках я, голодная и донельзя несчастная, залезла поглубже в заросли вереска с намереньем хоть отоспаться за две недели, и очень надеясь, что мне ничего не приснится. Устала я что-то от снов.
* * *
Сперва я услышала музыку. Нежное пение свирели. Я увидела юношу не старше шестнадцати, волосы его отливают чистым золотом, а глаза цвета летнего неба. Он отнял от губ свирель и тепло улыбнулся.
— Хочешь, чтоб я поклялся? Что ж, изволь. Я клянусь, что всегда буду любить тебя. Даже за гранью, после смерти, на Яблоневых Островах, моя душа будет любить тебя. Давай поклянемся, что если вновь переродимся, как древние герои, мы обязательно отыщем друг друга.
