— Это делают люди племени Мягких Шкур.
— Да, видно что это большие мастера. — Продолжая мять замшу, сказал я — Однако, я просил с тебя только одну шкуру. И как бы мне не нравилась эта замша, нужно быть честным… два куска здесь лишние.
— Постой, Великий шаман — остановил меня молодой охотник, когда я хотел вернуть два листа замши обратно — Если бы ты взял, и эти шкуры, и Пустое Дерево, в котором они лежали, то, может быть, ты не отказался бы выполнить мою просьбу?
— И какую же?
— Все называют меня Трусливый Суслик. Мне не нравится это имя. Я никогда не был труслив, это не мое имя. Вождь и шаман моего племени не захотели дать мне другого. И потому я прошу тебя, Большой шаман Горький Камень — дай мне новое имя!
"Экий ты хваткий малый — усмехаясь, подумал я — свои тебя продинамили, а ты решил их на повороте обойти. Что ж, этим говнюкам лишнюю шпильку сунуть мне в радость".
— А что — подмигнул я парню, напряженно ожидающему моего ответа — почему бы и нет? И назову я тебя… м-м-м, а пожалуй так и назову — Хват!
— Хват?
— Хват!
— Прости меня, Великий шаман, я уверен, ты не дашь плохого имени, но… что оно означает?
— О-о, это непростое имя. Оно значит, что человек владеющий им хитрый, но не подлый, смелый, но не безрассудный. Он успевает там, где другие не успели, замечает то, что другие не увидели. И своего не упустит и другим поможет. Короче — Хват! — я резко сжал растопыренные пальцы в кулак — Шустрый, ловкий, быстрый!
— Спасибо, спасибо — вновь нареченный Хват прямо с колен грохнулся мне в ноги — Великий шаман, спасибо!!!
— Э-э-э, парень ну-ка, перестань валяться! — я поднял его за плечи — Вставай, давай!
— Спасибо Великий шаман — он с трудом сдерживал подступившие слезы — я даже мечтать не мог, что у меня будет такое имя. Нет больше Трусливого Суслика. Я — Хват! Спасибо тебе Горький Камень, спасибо.
— Так! Хорош тут фонтанировать благодарностями. У меня еще много дел. А ты иди, и уже давай, похвались своим новым именем.
Еще несколько раз приложив руку к груди, окрыленный Хват помчался в сторону стойбища.
— Кгм — кашлянул Хатак в наступившей тишине.
— Ты что-то сказал старый?
— Ты представляешь, что ты сейчас сделал?
— Очень даже представляю.
— А вот мне кажется — не совсем. — Задумчиво теребя бороду произнес Хатак.
