Тем временем в Италии благодаря поддержке армии Радецкому удается подавить мятеж в Ломбардии и Венеции. Король Сардинии вынужден подписать мир, и народу ничего не остается, как покориться военной силе. Однако покоренные Ломбардия и Венеция не отказались от своих идеалов свободы и продолжают оказывать пассивное сопротивление любым, даже самым невинным замыслам и действиям властей. Впрочем, подавление революции в Италии было гораздо менее жестоким, чем в Венгрии. Там после капитуляции при Вилагоше командующему австрийскими войсками генералу Гайнау предоставлена полная свобода действий. Тринадцать генералов, принявших участие в восстании, безжалостно расстреляны или повешены. Император Франц Иосиф или, правильнее будет сказать, эрцгерцогиня София, к сожалению, не препятствуют кровавой расправе. Их удалось убедить в якобы существующей необходимости устрашения восставших. Среди казненных и сам премьер-министр граф Лайош Баттьяни. Бесчисленное количество венгров брошено в тюрьмы, другие, в том числе члены самых знатных венгерских семейств, такие как граф Дьюла Андраши, спасаются бегством за границу. Жуткое впечатление от этой кровавой бойни, с одной стороны, и жестокость самих участников восстания, с другой стороны, надолго ложатся мрачной тенью на отношения между Габсбургами с их централистскими устремлениями и свободолюбивым народом Венгрии.
Итак, революция везде подавлена, теперь у реакции развязаны руки. Конституция Австрии, принятая в марте 1849 года, предусматривает существование только единой империи, включающей в себя Венгрию в качестве неотъемлемой составной части, а также Ломбардию и Венецию в качестве простых провинций. Однако стремление Венгрии к государственной самостоятельности не удается искоренить полностью. Даже граф Дьюла Андраши, которого за участие в революции заочно приговорили к смертной казни, находясь в изгнании, сохраняет верность своим идеалам. Но и он понимает, что, по крайней мере, в ближайшее время им не дано осуществиться и, что пока не остается ничего другого, как покориться победителям.
У правящей династии теперь развязаны руки. Можно снова обратить внимание на Германию и помешать гегемонистским устремлениям Пруссии. На Баварию Франц Иосиф может положиться благодаря родственным связям своей матери, а дома пришла пора подумать о том, чтобы отбросить мартовскую конституцию и вернуться к абсолютизму. Это отвечает желанию матери императора и ее единомышленника графа Грюнне, который, став генерал-адъютантом императора, получил в свое распоряжение армию. Об этом же мечтает приближенная ко двору австрийская высшая аристократия и возглавляемое архиепископом Раушером, близкое эрцгерцогине Софии духовенство. Отныне вся полнота власти вновь сосредоточена в руках императора и его ближайшего окружения. Вопрос только в том, как распорядиться этой властью, будут ли внутри- и внешнеполитические решения настолько правильными и дальновидными, чтобы перед лицом народа и самой истории не только оправдать возрождение абсолютистского режима, но и обеспечить процветание империи.
