— Ваш отец просил меня поговорить с вами.
Элиз почувствовала, что напряглась, — какая бессовестная ложь! Отец, ее союзник, ненавидел Мэнвина не меньше, чем она… Впрочем, возможно, это не совсем правда: ее отец испытывал к своему амбициозному младшему брату гораздо более сложные чувства. Однако он нашел спасение в музыке и книгах, которые ему читают. Он укрылся во мраке, которым окутан весь его мир.
Ее отец родился слепым, и Мэнвин, который был сильным и здоровым и обладал прекрасным зрением — в некотором смысле даже слишком острым, поскольку он всегда видел слабости других, обошел его в линии наследования. Мэнвин мог повести за собой армию в сражение, а с точки зрения Уиллсов нет ничего важнее, несмотря то, что за последние несколько лет не произошло ни одного сражения.
— Турнир в Вестбруке состоится через несколько недель, — мягко начал Мэнвин, который, очевидно, заготовил свою речь заранее. — В прошлом я вас поддерживал, считая, что вы еще не готовы, но больше не собираюсь идти против воли семьи. Вы из клана Уиллсов, ваше высочество, нам приходится думать о вашем и своем будущем. Необходимо найти вам подходящего супруга.
— Из числа подходящих храбрых рыцарей, обладающих подходящим состоянием, — проговорила Элиз, в намерения которой совсем не входило язвить, но она не смогла сдержаться.
Из его ушей потекла кровь, когда она врезала ему по голове своей булавой.
Мэнвин покачал головой с видом человека, обиженного тем, что он услышал:
— Дитя мое, вы даже не представляете себе, как несправедливы ко мне. Я беспокоюсь только о вашем благополучии и счастье. Я рискнул нанести оскорбление нескольким очень влиятельным семьям в Аире только потому, что с уважением отнесся к вашему желанию сохранить невинность еще несколько лет. Но вам исполнилось двадцать. Уже давно пора принять на себя ответственность, которую накладывает на вас принадлежность к семье Уиллсов. Вы ведь все-таки не дочь какого-нибудь торговца. Никто из нас не вступает в брак по желанию, однако мы все нашли радость в заключенных нами союзах.
Труднее всего Элиз переносила, когда он говорил правду — пусть даже и частичную. Не всем удалось найти счастье в своих «союзах», а некоторые чувствовали себя так, словно стали жертвой тяжелой, неизлечимой болезни. Однако многие действительно обрели некое подобие удовлетворения.
— Но вашей светлости прекрасно известно, что я не стану выбирать вам мужа. Это решение примет ваш отец. Я здесь лишь в качестве вестника. Должен сообщить вам, что на турнире в Вестбруке соберется весь цвет знати: самые могущественные и славные семьи и их сыновья. Элиз, — неожиданно проговорил Мэнвин, отбросив претенциозное официальное обращение, — детство кончилось.
