. И, наконец, последняя классификация — в соответствии с поводом принесения жертвы, а именно: жертвы всесожжения, мира, за грех и повинности. Особый интерес для типологического толкования представляет жертва за грех: «Если же всё общество Израилево согрешит по ошибке и скрыто будет дело от глаз собрания, и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и будет виновно, то, когда узнан будет грех, которым они согрешили, пусть от всего общества представят они из крупного скота тельца в жертву за грех и приведут его пред скинию собрания» (Лев. 4:13,14). Такая жертва приносилась при осознании душевной или телесной порочности либо нечистоты
[305]. Принесение этой жертвы, в которой нуждался каждый верующий иудей, отражало, таким образом, осознание греха, вообще греховности человеческой природы, которой подвержены все из-за грехопадения, а также признание невозможности устранить саму причину греха.
Типологическое толкование в данном случае указывает на Мессию-Христа, Который один раз и навсегда приносит Себя в Жертву совершенную, не только дающую прощение греха, но и исцеляющую природу человека. Этому типологическому толкованию жертвы закона Моисеева способствует прямое пророчество из книги Исаии о Слуге Господнем как «овце для заклания» и «агнце непорочном» (Ис. 53:7)[306]. Как писал свт. Кирилл Александрийский,
Жертва за грех есть не что иное как Еммануил, как «агнец Божий, взявший на себя грехи всего мира» (Ин. 1:29) (О поклонении и служении в Духе и истине. XII)[307].
Тот же святитель уточнял:
Созерцай же как бы в тельце опять Еммануила, закаляемого за нас, избавляющего нас от греха, изъемлющего от суда и отворяющего от наказания, входящего «большею и совершеннейшею скиниею», не с помощью тельцов и козлов, «но Своею Кровию» (Евр. 9:11 и 12) и единожды вкусившего смерть (О поклонении и служении в Духе и истине. IX)[308].
Так же писал и прп. Ефрем Сирин:
Козел изображает жертву Эммануила. <…> коза есть образ того, что Эммануил был «по нас клятва» (Гал. 3:15), а овца напоминает сказанное: «яко овча на заколение ведеся» (Ис. 53:7) (Толкование на книгу Левит)[309].
Прообразующей, по мнению свт. Кирилла Александрийского, была покупка овна для жертвы:
если кто сделает преступление и по ошибке согрешит против посвященного Господу, пусть за вину свою принесет Господу из стада овец овна без порока, по твоей оценке, серебряными сиклями по сиклю священному, в жертву повинности (Лев. 5:15).
