И Ветхий, и Новый Завет — нераздельные части сверхъестественного Божия откровения. У них одна задача, они содержат одно учение о нравственности и спасении и говорят об одном Христе.
Следует заметить, что новозаветное благовестие о спасении всегда возвещалось в ветхозаветном контексте[67]. Христианство не воспринималось как «новая» религия, но как новая жизнь Ветхого Завета. Книги Нового Завета были естественным образом включены в состав Библии и составили с Писанием Ветхого Завета единое целое.
Святые отцы, утверждая, что Ветхий Завет есть христианская книга, подтверждали это тем, что рассматривали всякое явление Бога в истории Израиля как действие не Бога-Отца, а Бога-Сына[68]. О таком понимании свидетельствует и православное богослужение. Например, иудеев через Красное море провел Христос: «Коня и всадника в море Чермное <…> Христос истрясе, Израиля же спасе».
Во II в. появилась ересь Маркиона, где проводилось резкое различие между Ветхим и Новым Заветом и утверждалось, будто эти два Завета ведут свое начало от разных богов. Согласно маркионитам, Новый Завет содержит в себе новое учение, противоположное учению ветхозаветному и отменяющее его. Учение Маркиона немедленно встретило сильный отпор со стороны церковных писателей. В полемике против Маркиона богословы подробно раскрывали, что Новый Завет не отменяет Ветхого; наоборот, весь Новый Завет уже предсказан в Ветхом. Сщмч. Ириней Лионский писал:
Пророки знали Новый Завет и возвещали его (Против ересей. IV. 9. 3)[69].
Читайте внимательнее данное нам апостолами Евангелие и читайте внимательнее пророков, и вы найдете, что вся дея-тельность, всё учение и всё страдание Господа нашего предсказано ими (Против ересей. IV. 34. 1)[70].
Из этих слов можно сделать вывод, что в смысле учения Новый Завет по существу не дает ничего нового[71]. О том новом, что принес Христос, так говорит свщмч. Ириней Лионский:
Если у вас возникнет такая мысль, и скажете: что же нового принес Господь пришествием Своим? То знайте, что Он принес всё новое тем, что принес Себя Самого и тем обновил и оживотворил человека (Против ересей. IV. 34. 1)[72].
Поскольку всё Писание вдохновлено одним и тем же Духом и всё оно есть Слово Божие, существует фундаментальное единство и гармония между его разными частями. Это единство называется «гармония Писания», или «аналогия Писания» (analogia Scripturae). Из этого следует, что разные части Библии согласуются между собой. Таким образом, одна часть Писания объясняет другую, становясь ключом для понимания родственных отрывков.
