- Как прикажете, - тоскливо вздохнул кофишенк.
- Что Ваньша, - лукаво пожалел его Семенов, - не получается на корабль сбежать? Так давай к нам на крейсер!
- Нам нельзя-с, мы дворцовые! - Важно ответил ему Иван и взмахнул кнутом.
- Ну что же, до скорой встречи, - начал было прощаться Алеша.
- Ваше императорское высочество, - вдруг серьезным и даже строгим тоном обратился к нему старший офицер "Боярина", - позвольте задать вам один вопрос, на первый взгляд личного характера.
- Что случилось, Владимир Иванович, - удивился тот, - впрочем, извольте.
- Как давно вы знаете эту девушку?
- Какую еще девушку?
- Кейко!
- Кейко? Странный вопрос.
- И тем не менее.
- С момента приезда в Артур. Мой камер-лакей снял мне дом, в котором она была прислугой у местного китайского купца. Тот покинул город по своим делам, а китаянка осталась... а в чем дело?
- В том, что она не китаянка.
- А кто?
- Японка.
- Господь с вами, вы уверены?
- Более чем. Разумеется, на Востоке множество народностей, которые только для нас европейце на одно лицо, но ваша Кейко совершенно определенно японка. Я достаточно долго жил в этих краях и в Японии в частности, чтобы суметь отличить. Кстати и имя у нее тоже японское.
- Не может быть, - помотал головой Алеша, как будто пытаясь отогнать наваждение, - этого просто не может быть! Вы ошибаетесь!
- Возможно, но все же постарайтесь не брать домой важных документов и не говорить при ней о делах.
- Благодарю за совет, - холодно ответил ему великий князь и резко развернувшись, ушел.
Семенов с явным сожалением смотрел ему в след, но останавливать не стал. Алеша же решительно шагал к своему катеру и вдруг остановился как громом пораженный. Зажмурив на секунду до боли глаза, он явственно увидел, как японские корабли идут по свободному от мин фарватеру. Как то ведь они узнали об этом? Но как? И тут тренированная с детства память послушно выдала ему картинку из прошлого. Они возвращаются на поезде из Дальнего. Вершинин с Микеладзе играют в карты, а он... а он наносит на сделанной на папиросной бумаге схеме прохода последние ориентиры. А потом прячет их в портфель и идет домой. Домой. К Кейко. Еще раз, решительно развернувшись, он не видя дороги, пошагал прочь.
- Ваше высокоблагородие, вы куда? - попытался окликнуть его матрос.
- Оставь их, дело господское, - лениво протянул сидящий рядом его товарищ.
Ротмистр князь Микеладзе с нескрываемым сочувствием смотрел на потерянное лицо великого князя, сбивчиво рассказывающего ему о своих подозрениях. Молодой человек был ему симпатичен своей доброжелательностью и полным отсутствием чванства свойственного некоторым представителям офицерства по отношению к жандармам. При этом дело, с которым к нему тот пришел, могло оказаться очень серьезным. Настолько серьезным, что могло запросто погубить и самого Алешу и, что гораздо более вероятно, его - Микеладзе.
