– А я не знала, что ты такой сентиментальный…
Он внимательно посмотрел на нее.
– Не знала, потому что я умею скрывать свои слабости.
– Но почему ты не можешь быть тем мужчиной, который мне нужен?
Возможно, она задавала слишком много вопросов, но ей было просто необходимо услышать на них ответы. Сейчас – наверное, из-за холодка – они оба казались еще более обнаженными, чем несколько минут назад, и Одрина натянула на себя и на Джилса одеяло. Затем, подняв голову, взглянула на него вопросительно.
Он едва заметно передернул плечами. Судя по выражению его лица, последний вопрос он считал совершенно неуместным.
– Почему я не могу быть тем мужчиной?.. Да потому что я – американец, у которого нет будущего.
– И всего-то?.. Но твоя мать вышла замуж за такого же американца, разве не так?
Он посмотрел на нее с явным удивлением.
– Так ты готова выйти за меня?.. И готова покинуть все, что тебе дорого и близко?
Одрина приподнялась на локте и, пристально глядя ему в лицо, спросила:
– Ты хочешь сделать мне предложение?
– Нет… Я не имею на это права.
– Но если бы мы жили не на разных континентах, то ты бы захотел на мне жениться?
Джилс сделал глубокий вдох, отчего одеяло на его груди сначала приподнялось, затем опустилось.
– Если бы мне еще не нужно было зарабатывать себе на жизнь, если бы у меня были здоровые руки, если бы…
– Нет-нет, – перебила Одрина. – Я спрашиваю, ты женился бы на мне? Ну… если бы была такая возможность.
В коротком смехе Джилса чувствовалась горечь.
– Поверь, принцесса, мне этого очень хочется, но я не смею даже мечтать об этом. Я никогда не получаю того, чего хочу. А тебя я считаю… замечательной женщиной, и мне больно сознавать, что ты никогда не станешь моей.
– Вот как?.. – Она смотрела на него все так же пристально. – Ты действительно считаешь меня замечательной?
– Ты что, не веришь мне?
– Не знаю. Но очень хочется верить.
– Вот и правильно… Именно тебе решать, чего ты стоишь, принцесса.
Одрина помотала головой, стараясь избавиться от пощипывания в уголках глаз.
– Ох, Джилс… Похоже, я способна лишь задавать неловкие вопросы.
Он уставился в потолок и пробормотал:
– Мы оба постоянно задаем друг другу неловкие вопросы.
Она немного помолчала, потом спросила:
– Ну, а кто решает, чего стоишь ты?
– Думаю, что я сам и решаю.
Одрина снова задумалась.
– Что ж, Джилс, наверное, так и есть. Ведь именно ты и решил, что для тебя недоступно то, чего ты хочешь. Ты сам и решил, что из-за отсутствия перспектив в будущем тебе ни к чему беспокоиться о настоящем.
