— Правда? — В голосе Энни звучал искренний интерес, хотя она не знала, что речь шла о Люке.
— Ну, да. Кстати, очень грустная история. Отец сильно пил, избивал жену и ребенка. Жена была беременна, а он пришел домой сильно пьяный и…
Энди стоял посреди комнаты. На нем были стильные коричневые брюки и синяя рубашка. Он ни на дюйм не вырос с их последней встречи — по-прежнему на голову ниже Люка. Зато в остальном сильно изменился: аккуратная стрижка, одежда впору, нависший животик — фунтов двадцать лишнего веса…
— А, вот и ты! — Энни помахала ему рукой.
Энди повернулся, сделал два шага навстречу — и замер, как вкопанный.
— Люк! Люк Ричардсон! Привет! Какими судьбами? Ты что, решил свой старый дом купить? Я думал, ты его терпеть не можешь!
Энди был явно рад его видеть.
— Может, и куплю — чтобы снести к чертовой бабушке.
Энни удивленно поднялась со стула.
— Это твой дом?
Энди оглянулся на нее и снова воззрился на Люка.
— Стой, ты снова женился? Уже?
Вот уж нет. В планы Люка не входило давать Энди моральное преимущество.
— Это просто подруга.
Энди еще раз оглядел Энни — бледную, со скрещенными на груди руками.
— По телефону она сказала мне, что она твоя жена. А тебя зовут Чарли Фербэнкс. Что за ерунда?
Энди почти кричал. Дружеское расположение испарилось. Люк инстинктивно вытащил руки из карманов, будто готовясь к драке. Он никогда раньше ни с кем не дрался, но Энди он форы не даст, особенно в этом доме. Никто его здесь больше не ударит.
— Хотел с тобой поговорить.
— А телефоном пользоваться не умеешь?
Сквозь профессиональный лоск просвечивал прежний ядовитый Энди с засаленными длинными волосами и сверлящим взглядом карих глаз.
— Разговор не телефонный. Расскажи мне о приюте «Маранафа», Энди.
Тот охнул и съежился, будто проткнутый воздушный шарик.
— Натали дала слово, что никогда никому не расскажет, — прошептал он. — Моя жена ничего не знает. Вы же не скажете ей?
У Люка во рту пересохло. Значит, все правда. Уилл — не первый ребенок у Натали. Жена лгала ему всю жизнь. Та, которая ненавидела ложь во всех ее проявлениях. Когда они были детьми, из автомата с жевательной резинкой случайно вывалилась не одна, а две резинки, и Натали пошла к кассиру и доплатила за вторую. Хозяин чуть со стула не упал. Так впечатлился, что повесил у себя ее фотографию с подписью «Самый честный покупатель». Как же она умудрилась хранить такой секрет?.. От злости у Люка перед глазами поплыли красные пятна.
— Люк, — прошептала Энни. — С тобой все нормально?
