— Я не для себя. Там на озере у частокола девка попросила. По виду, так не совсем в себе, стоит в одной рубахе по щиколотку в воде, кайф ловит.
Хозяйка не стала переспрашивать, что такое «кайф», во всю ширь легких воззвала:
— Дергач! Ты чуеш боярин, что отрок молвит?
— А?, — из-за стола, из соседней комнаты откликнулся супруг. — Чего там?
— Зыряна после зимы проснулась, вон у парубка гребень запросила!
— Шоб ее нелегкая унесла! Опять она за свое!
Егор непонятливо хлопал глазами, переводя взгляд с хозяйки на вышедших к нему друзей, и обратно. Дед покачал головой, прокашлялся, изрек:
— Да, ты знаешь, голова садовая, о том, что ты с мавкой общался?
— Гребень говоришь, просила?, — Дергач возмутился. — Да, я ей тот гребень сейчас в … засуну!
— Остынь, боярин!, — дед недобро посмотрел на Егора. — Видать дорога тебя мало утомила, что время находишь по берегу шастать? А ну, бери-ка ты меч в руку, на подворье пойдем, хмель из тебя выгонять будем.
Какой на фиг хмель? Лиходеев спиртного и в рот не брал.
— Дед…
— Идем!
Дергач с боярыней и со всей дворней, наблюдал, как старый воин по двору гоняет своего молодшего родича, не делая скидку на свой возраст, успевает поучать молодого:
— Смотри за моими движениями. Ты атакуешь. Нападай! Я ставлю блок. Вот так. Видишь он скользящий. Я превращаю слабую защиту от твоего сильного рубящего удара в скользящий блок. При твоей атаке, в само касание клинков, принимаю рубящую грань твоего меча, на голомень. Ты проваливаешь удар, твой меч соскальзывает с моего, а я завершаю свое деяние вот так.
Меч Беловода без должной силы в реальном бою, чиркает по байдане Лихого в районе левого бока и живота. Когда-то, рваные телодвижения Егора превратились в плавные, и то, что он чувствовал, как вытянулся телом, как это тело стало способно противостоять взрослому крепкому мужчине, все едино не помешало деду взять верх. Сейчас учитель просто шлифовал ему его технику клинкового боя, учил тому арсеналу каждого воина, который передается в роду из поколения в поколение и самостоятельно нарабатывается в боях.
— Смотрю, подутомил тебя Беловод?, — Дергач широкой ладонью хлопнул молодого по плечу. — Я сам помню его руку, а уж сколь лет минуло! Доброго воя он из тебя взрастил. Взопрел?
— Да, все нормально.
— А то я не вижу! Семь потов с тебя сошло. Эй, там?! Явтух! Баню стопил?, — окликнул кого-то из дворовых.
— Давно готова, боярин.
Было неимоверно приятно сидеть в парной, истекая скатывающимся с тела потом. Ноги и руки привычно гудели от воинской работы. Славную трепку устроил ему наставник.
