Интерес, приводящий людей к Деяниям, обуславливает выбор тех мест, которые они читают или изучают. Для человека с благочестивыми интересами, например, речь Гамалиила в Деяниях 5 представляет гораздо меньше интереса, чем обращение Павла в главе 9 или заключение Петра в тюрьму в главе 12. Такое чтение или изучение обычно заставляет людей перепрыгивать через хронологические или исторические вопросы. Когда вы читаете первые 11 глав, например, трудно представить, что то, что Лука включил туда, покрывает отрезок времени 10–15 лет.
Наша задача, следовательно, — помочь вам читать и изучать книгу внимательно, помочь вам взглянуть на нее с точки зрения Луки и задать новые вопросы в процессе чтения.
Деяния как история
Большинство экзегетических предложений, данных в предыдущей главе, верны и для Деяний. Что важно здесь, так это то, что Лука был язычником, боговдохновенное повествование которого является в то же время прекрасным примером эллинистической историографии, историческим трудом, имеющим корни в Фукидиде (ок. 460–400 до н. э.), и расцветшим в эллинистический период (ок. 330 до н. э. — 200 н. э.). Такой вид истории был написан не просто с целью летописи или хроники прошлого, но скорее и для того, чтобы вдохновлять и развлекать (т. е. быть хорошим чтением) и для того, чтобы информировать, давать мораль или проводить апологетику.
Два тома Луки (Евангелие от Луки и Деяния Апостолов) великолепно подходят для такого типа истории. Они очень хорошо читаются, и то же время интересы Луки включают в себя больше, чем простое развлечение или информирование читателя. Отметить эти интересы очень важно во время вашего чтения и изучения Деяний. Экзегеза Деяний, таким образом, включает в себя не только чисто исторические вопросы типа "Что случилось?", но и теологические, такие как "Какова была цель Луки в выборе и оформлении материала таким образом?".
Вопрос намерений Луки — самый важный и одновременно самый трудный. Он важен из-за своей решающей сущности для нашей герменевтики. Если можно продемонстрировать, что Лука в Деяниях собирался дать образец церкви на все времена, тогда этот образец становится нормативным, т. е. это то, что Господь ожидает от всех христиан при любых обстоятельствах. Но если намерения Луки были иными, тогда нам нужно задавать герменевтические вопросы по-иному. Однако, обнаружить намерения Луки очень сложно, частично из-за того, что мы не знаем, кто такой был Феофил и почему Лука написал ему, а частично из-за того, что у Луки, похоже, есть очень много самых разных интересов.
