Апостол Павел пишет здесь верующим ефесянам, живущим теперь духовно, прежде же следовавшим своим природным побуждениям. Павел говорит: "…в то время", то есть когда вы были природными, вы пребывали без Бога, без Христа и без надежды.
1 Иоан. 5, 11–12: "Свидетельство сие состоит в том, что Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его. Имеющий Сына (Божия) имеет жизнь; не имеющий Сына Божия, не имеет жизни".
Вечная жизнь во Христе Иисусе, Сыне Божием, но в Ефес. 2, 12 сказано, что природный человек не имеет в себе Христа, поэтому лишен он и жизни вечной. Бог каждому человеку предоставляет дар вечной жизни, и каждый свободен этот дар принять или отвергнуть. Принятие его открывает путь к жизни в духе, жизни духовного человека. Отказ от этого дара оставляет человека в природном его состоянии.
Ефес. 2, 1–5: "И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим… оживотворил".
Природный человек отвергает дар вечной жизни и посему "мертв". Всякого человека, не принявшего вечной жизни, даруемой ему Богом Отцом в Сыне Его Иисусе Христе, Бог считает мертвым.
Может быть, читатель вспомнит при этом о родных и друзьях, еще не спасенных, но, по-видимому, счастливых и благополучно существующих; поэтому ему может показаться неверным вышеизложенное утверждение о том, что природный человек мертв. Возможно, что именно этот друг, о котором вспомнил читатель, полон сил и энергии, обладает большим умом, известный ученый, насыщенный житейской мудростью, к тому же безупречный в нравственном отношении, примерный семьянин и пр. Может быть, ко всему этому религиозен и посещает церковь, содействуя ей и материальными пожертвованиями. Применимо ли к такому полному жизни человеку обозначение, что он мертв? Это, по- видимому противоречит действительности. Но подвергнем испытанию дух этого человека. Мы видели, что в духе человеческом обитает сознание бытия Божия и что Адам, первый человек, пребывал под непосредственным воздействием и водительством Духа Божия. Первый человек пребывал в общении и полной гармонии с Богом. Духовный человек радостно приемлет всякое проявление Божией милости и любви. Отвечает ли этот друг, о котором выше была речь, в глубине души своей голосу Божиему? Попробуем побеседовать с ним о Боге и о духовном вообще, и мы увидим, что он не поймет наших вопросов и еще менее способен проникнуться теми истинами, которые мы стараемся ему внушить. Пригласим его пойти в церковь, и мы услышим от него, что он предпочитает посещать клуб или кино. Дадим ему Библию, он, бегло взглянув в нее, скажет, что она скучна и непонятна и что намного интереснее почитать газету или роман. Приглашенный в собрание верующих он начнет скучать, не будет знать, что ему делать, что сказать, думая лишь о том, как бы поскорее уйти. А если мы заговорим о его духовных нуждах, постараемся указать на опасности, ему угрожающие, и станем увещевать принять Христа как личного Спасителя, он ответит усмешкой и уклонится от дальнейшей беседы.
