— Терпеть не могла стенографию, — произнесла Дэйзи с глубокой симпатией.
— Я и сейчас иногда стенографирую, и пением тоже удается немного заработать. На большую оперную сцену без связей не попасть, а Роджер — милейший человек, но протекцию составить не способен. Хотя Беттина все равно не дала бы.
С трудом сдерживая любопытство, Дэйзи осторожно спросила:
— Похоже, с ней было непросто ладить.
— Непросто!.. Я часто у них бывала и насмотрелась, как она о Роджера и Мюриэл ноги вытирала. Мюриэл-то мирилась с этим, потому что ей деваться некуда, а вот Роджера любовь совсем ослепила. Бедняга выглядел до ужаса нелепо. Эта ехидна так кому-то насолила, что дело дошло до убийства. Надеюсь, Роджер оправится?
— По мнению доктора Вудварда, он будет в состоянии побеседовать с мистером Флетчером уже сегодня, самое крайнее — завтра.
— С мистером Флетчером? Полицейским? Он ваш друг, так ведь? Меня никогда прежде не допрашивала полиция. — Оливия заерзала на стуле; на ее живом, обычно лукавом лице читалась нерешительность. — Черт, как же мне не хватает сигареты.
— Мистер Кокрейн курит. Может, попросить у него?
— Я не взяла бы сигарету у Эрика Кокрейна, даже если б мне хотелось затянуться в последний раз в жизни!
— А мне показалось, что он увлечен вами.
— И мне так казалось, пока Беттина не пригрозила, что расскажет его жене, если он не отдаст ей партию в «Реквиеме». Там Урсула Кокрейн всеми деньгами распоряжается, без ее кошелька дорогому Эрику славы не видать. Но мне важны были не деньги, а связи. Зря только время на него потратила!
— Вы хотите сказать, что… О боже мой!
— Девушке без денег и без родственников приходится как-то выкручиваться, — усмехнулась Оливия. — Простите, я вас шокировала.
— Да не то чтобы, — храбро солгала Дэйзи.
Кто она такая, чтобы осуждать? Считается, что она сама зарабатывает себе на жизнь, но в действительности у нее есть подспорье — небольшое тетушкино наследство. А если станет совсем туго, можно обратиться к матери в Дувр-Хаус, или к замужней сестре, или, на худой конец, к кузену — он унаследовал поместье Фэр-акрс и титул ее отца, — и покаяться, что с самостоятельностью не вышло.
— Не думайте, что с моей стороны был один лишь расчет. Я действительно увлеклась Эриком. Но он обещал, что отдаст партию мне, а что это за мужчина, если на него нельзя положиться? Подчинился Беттининому шантажу без малейшего писка. Будто сама она была чиста, как свежевыпавший снег.
— Нет?
— О, я не стану полоскать чужое грязное белье на публике, мораль не позволяет. — Она замялась. — Вы ведь расскажете инспектору?
