— Топай давай, — обняв ребенка, подтолкнул его к камину. Мальчишка задорно улыбнулся и исчез в зеленом пламени.
— Вы и есть «больные», Ал. Вы — дети неуправляемого Мага с неустановленными возможностями и неожиданно спавшими ограничителями. Ваш собственный потенциал пока не ясен. Вы еще никому не присягали и ничем не связаны. Кроме своеобразного школьного контракта. Который спадет как шелуха с вашим выпуском из Хога. Заведомо темные лошадки. Причем я вас целую тройку на свет произвести умудрился… А «они» даже со мной одним вовремя разобраться не смогли. Силенок не хватило. Вот и мутят воду, чтобы нас, таких странных, не оказалось вдруг три с половиной — Лили, к сожалению, гораздо слабее. Потом надо будет разобраться почему. Странностей как-то слишком много. Но, думаю, это поправимо…
— Кричер гордится, что служит хозяину. Хозяин Блэк — великий Маг. И молодые хозяева станут Магами. — Эльф не может пройти мимо, когда я разговариваю с умным человеком и приятным собеседником. В смысле, с самим собой. — Кричеру будет позволено дать совет?
— Валяй, — заинтересованно поворачиваюсь к старику.
— Кричер предлагает провести проверку крови молодой мисс в Гринготсе. Кричер думает, что все проблемы сразу станут ясны. — Вообще-то, эльф прав. Я вводил Лили в род, но не проводил стандартной проверки на принадлежность у гоблинов. Почему-то тогда это мне в голову не пришло. Это хорошая идея… Кровь — не жена, сразу на все даст ответы. Правильные. Без понуканий и стимуляции в виде Ступефая, Секо и сеанса легиллеменции. Муж жену бить не может… хоть иногда и очень хочется. А вот частично вывернуть мозги наизнанку — это пожалуйста… Мы живем в демократическом обществе, и наш суд — самый гуманный суд в мире!..
— Ты молодец, Кричер. Так и поступим.
— Кричер рад служить Лорду Блэку. Эх, жаль хозяюшка Вальпурга не дожила до такого потомка… — И эльф, что-то бубня про старые времена, удалился на кухню.
Ладно, достаточно лирики, меня ждут Малфои. Сдается мне, грядет что-то очень интересное… И страшное. С детства люблю страшные сказки. Ведь в одну такую попал сам. В одиннадцать лет.
* * *
Аппарировав к Малфой-менору, ностальгически вздыхаю. Да, тут ничего не изменилось со времен моего эпического выступления в защиту аристократии. Тогда частенько приходилось бегать туда-сюда с адвокатом Люциуса — из поместья в министерство и обратно. В перерывах выслушивая нотации Гермионы сотоварищи. Уизли моих милосердных порывов не поняли. О… До сих пор не представляю, как я смог в тот момент со всеми вполне вежливо общаться? И ведь не проклял никого. Даже не послал. Хотя. Посылать качественно я тогда еще не умел. Что поделать — тяжелое детство, деревянные игрушки, отобранные братом завтраки, частое падение с высоты, добрый дедушка с разноцветными зельями…
