— Но все равно, дети нарушили мой прямой приказ, — сурово нахмурилась Минерва.
— Дети исполняли договор. Вам, вообще-то, не разрешается влезать в дела родов, миссис Макгонагалл. Мои дети не маглорожденные, над которыми вы имеете безграничную власть на период их обучения в Хогвартсе. Так что забудьте о подобном тоне.
— Что вы себе позволяете? — куриная жопка трансформировалась в маску негодующей Снежной Королевы.
— Пока ничего. Вам напомнить устав Хогвартса? Там черным по белому есть пункт, в котором сказано, что глава рода может в ЛЮБОЙ момент забрать из школы СВОИХ детей… или подопечных, в случае опеки. Никаких бумаг, документов или разрешений досточтимого главы Визенгамота для этого не требуется, — улыбаюсь и киваю на затихарившийся в рисованном кресле портрет Великого Светлого мага.
— Когда вы стали таким, мистер Поттер? — печально качает головой директриса. Мрак, ну вот куда она лезет-то? Ее Дамблдор покусал, и теперь дело «Света» мозги выдавливает? Вместе со здравым смыслом? Я ведь этот самый кабинет уже один раз разнес. Это с крохами силы. А что будет сейчас? От милой ажурной башенки, где располагаются кабинет и личные апартаменты директора Хога, ничего не останется ведь…
— Хм… Давайте-ка подумаем вместе, миссис Макгонагалл, — с удобством откинувшись на спинку, в задумчивости постукиваю пальцами по губе. — Может потому, что всегда таким был, а вы видели лишь то, что хотели видеть? Вот, например, вас не смутил адрес на конверте, когда вы отправляли мне то пресловутое приглашение в одиннадцать лет? Там черным по белому… нет, зеленым по белому было написано: «Чулан под лестницей». Ничего не заинтересовало? Может, сердце вдруг неровно забилось в суровой груди дочери шотландских гор?
— Но… Письма рассылает артефакт, я была не в курсе ситуации… — неловко дернула плечом кошка, нервно поглаживая пальцами свои худые кисти, уныло торчащие куриными костями в обшлагах рукавов.
— Допустим, — вежливо киваю. И такое возможно. — Но вот когда ваш великий бородатый вождь оставил ребенка — в ноябре! — на пороге дома в тонком одеяле, разве не удивил вас подобный поступок? Полуторагодовалый мальчик. Раненый! В НОЯБРЕ! Всю ночь лежал в хлипкой корзине на улице! Вам жутко повезло хотя бы в том, что мимо не пробегала голодная бродячая собака или что я не окочурился к утру от банального переохлаждения…
— Но… Но… — на секунду растерянно приоткрытый рот сменяется болезненной гримасой настаивающего на своем человека.
