Заказав обалдевшему от счастливых воплей и соплей «гостя» Белби всего и понемногу, выписал радостному в честь избавления от хлама (в его понимании) подводнику-археологу чек с просто неприличной суммой, попутно всучив визитку. И, упаковав в свой саквояжик с расширенным пространством все, что захотела в этом рае для маньяка-артефактора моя черная душонка, обговорил дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество и с миром отбыл домой.
Минут пять протанцевав в прихожей победный танец племени мумба-юмба и радостно повизгивая про себя, бросился в мастерскую. Раскладывать добро по местам. О… Я в нирване… Надо было давно Нева потрясти! Такие связи! А какие открываются перспективы!..
— Себ, у нас праздник! — Все еще пританцовывая от избытка впечатлений, раскрыв саквояж, выкладываю на тяжелую мраморную столешницу рабочей поверхности аккуратно завернутые в пергамент покупки. У меня сегодня просто рождество: столько вкусностей сразу я не получал в свои загребущие руки… наверное, с момента обретения мастерства. Да, в тот раз Гарри Поттер знатно потратился на ингредиенты… Бывали славные времена.
— Шеф, вы все-таки нашли брюшные ребра танистрофея? — прямо в воздухе материализовался мой неизменный помощник в темных и не очень делишках — Себ. На самом деле его зовут Себастиан, и он что-то вроде фантома. По виду мужчина средних лет в старомодной строгой одежде и с длинными распущенными патлами а-ля Малфой. Масть только другая — фамильная, блэковская. Это уже мои тараканы… Еще в начале карьеры я заинтересовался живыми портретами. Но так как талантом Гарри-хрен-убьешь-Поттера боги и родители явно обделили, пришлось по кусочкам, там и сям, разбираться в общей теории ремесла. Узнал много нового. Например, что в процессе рисования на полотно накладываются специальные чары, призванные сохранять слепок личности оригинала на текущий момент. Таким образом, слепок обновляется в течение всей жизни мага, а уже после смерти активируется второе хитрое заклинание в означенной связке, которое и «оживляет» картину. Это вовсе не вселение души или чего-то подобного… А всего лишь примитивная программа. Где-то сходная с искусственным разумом. Именно поэтому живописные копии не обучаются дальше, но помнят сравнительно все, что знали в активной телесной фазе. И именно из-за подобных несуразностей свидетельства портретов суд не принимает. Категорически. Год — максимум, что сохранится в памяти произведений волшебного искусства, потом воспоминания потихоньку затираются новыми. То есть простейший замкнутый циклический процесс перезаписи — «элементарно, Ватсон!»
