— Ээ… Гарри, че-т тебя не в ту степь понесло… — Джордж наколдовал себе феску и скорчил злобную рожу. Вылитый министр! И че ты мне хочешь сказать этой энетр… нет, бля, а! ре… репризой? Ах да, обеты…
— А? Мля, точно… Мне с этой мечтой пидораса, — сую жующему Виктору увитую обетами руку под нос, — нихренищща нигде не светит! Пиздец, да? Выпьем?
— Пока на посту директора такие как Альбус и Минерва, ничего позитивного не произойдет и привычный уклад не изменится, — уныло выдал я и скрутил рулетик из сыра. Меня вновь потянуло поговорить о наболевшем.
— Поясни, — Крам разлил остатки и куда-то запулил пустую бутылку. В углу шипяще матюгнулись — видимо, словив тару лбом.
— Ну как же? Железная леди красного знамени с золотой бахромой, кистями и геральдическим львом. — Аксиома, да.
— Это понятно. Но ты все-таки продолжи, — сунул мне под руку ветчину. Поощряя к рассказу.
— Дамблдор — вообще затычка в каждой дырке.
— Бочке, — поправил Фордж, обстругивая какую-то фигуру из куска редьки.
— Да нет. В его случае — именно «дырке»! — уперся рогом я и попытался поймать мысль. Зазвенела посуда. Стол внезапно затрясся. Лавка тоже.
— Пиздец! Откуда посреди Лондона взялось землетрясение?! — Мою охуевшую рожу обдало боковым потоком перегара: оказалось, это Крам так ржал.
— Вик, ты скотина! Я аж взмок! — Ржач усилился, удвоился… и перешел в козлиное икание пьяненького Уизли.
Я надулся и ополовинил салат. Пережил дружеский толчок локтем в бок — чуть на той же лавке и не лег: приятель, когда набирается, уже мало соотносит собственную троллью силу с человеческими возможностями окружающих. И очень смутно осознает последствия. С чего наш первый совместный погром кафешки и начался. В итоге мы этот пряничный домик разнесли нахер. Он вручную, я больше магией.
— Не дуйся, Гарри, — Крам налил мировую. — Давай. До дна, и рассказывай. — Дал ему подзатыльник, но не стал выеживаться: от халявной стопки не отказываются.
— Кха… Про основную часть событий ты в курсе…
— Ну-ка, ну-ка… У тебя каждый раз — новые подробности. Давай, выкладывай… — Виктор долил рыжему еще и устроился поудобнее. Я печально вздохнул.
— Короче. Если хорошо подумать, то последняя волна началась — и все никак, сука, не заканчивается — где-то с моего развода. Там как-то постепенно стало появляться все больше говностатей, дебильных фоток, шепотков… Короче, одна чернозадая гадина устроила на меня массированную атаку. Я нормальный живой человек. У меня есть слабости. Конкретно — дети. Ну и этот дом на Гриммо. Он мне дорог как память о хороших людях…
