Хотя на этот раз я неожиданно успеваю на работу.
Может быть, сегодня Сейдж со мной заговорит. Или близняшки будут милы со мной. Или кто-то положит в банку для чаевых два билета на самолет до Лос-Анджелеса. А может быть, я признаюсь в любви к сорок третьему эпизоду вместо того, чтобы критиковать принципиальность героев, когда колония взлетает на воздух. Может, мне приснится папа.
Блендер ревет, как от боли. Я даю ему отдохнуть и вытряхиваю капустный смузи в два бокала, нервно посматривая на часы. 8:41. Я запускаю завтрак близняшек через весь стол, как заправский бармен, а сама роюсь в шкафу в поисках банки арахисового масла, которое спрятала там вчера вечером. Приходится защищать мое арахисовое масло, как Смеагол защищал Единое Кольцо, – моя прелесть! И неважно, на какой диете мы сейчас сидим. Сегодня Кэтрин повернута на палео, в прошлом месяце увлекалась сыроедением. До того была не то диета Восточного берега, не то Аткинса. Что-то с беконом. На следующей неделе будет диета без жиров, или без соли, или что там еще ей взбредет в голову, и она заставит меня готовить под угрозой продать этот дом, дом моего папы.
Я выскребаю последнюю ложку арахисового масла со дна банки, смакуя его вкус. Я умею ценить даже самые маленькие победы.
Сверху доносится стон труб, когда выключается душ. Наконец-то. Близняшки сегодня не торопятся. Обычно им нравится играть в теннис в загородном клубе, там у них друзья. И вообще там тусуются богатые и популярные. А я? Кэтрин все время недвусмысленно намекает на то, что мне в клубе только одно место: носить клюшки для гольфа.
Я выбрасываю банку в мусорное ведро и сверяюсь с неубиваемым телефоном, унаследованным после смерти отца, – еще одна гениальная идея мачехи, как сэкономить деньги. Близнецам разрешили купить новые мобильники, а мне пришлось довольствоваться тем, который был, ведь я тоже хотела иметь телефон. Он такой огромный, что вполне способен отбить атаку корабля Пожирателей. Но, по крайней мере, он показывает время.
8:43. Когда они наконец свалят? Хоть один раз, один только раз пусть уйдут из дома до 9:00.
Они наверху. Гнусавый голос Хлои далеко разносится по дому.
– Но мама! Сегодня по телевизору будет Дэриен Фримен! Я не хочу это пропустить.
У меня сердце уходит в пятки. Если Хлоя завладеет телевизором, я не смогу посмотреть «Доброе утро, Америка».
– Мы же можем на несколько минут опоздать, – вторит Каллиопа.
Она всегда на стороне Хлои. Мы одного возраста, вместе учимся в выпускном классе, но с тем же успехом могли бы жить на разных планетах. Хлоя и Каллиопа играют в школьной теннисной команде, организовывают вечера встреч, занимаются выпускным балом. И используют свою популярность, чтобы лишний раз напомнить всем в школе, что я отребье и без их семьи осталась бы сиротой.
