Грегори уже вернулся с охоты, и ожидал меня на кухне, что бы провести воспитательную беседу, но, заметив мой затравленный вид понял, что я уже достаточно наказан.
В своей комнате, я не мог избавиться от ощущения, что за мной кто — то наблюдает, а привкус воды из озера всё ещё сохранился на моих губах.
Проспав почти сутки, я вышел из своей комнаты. На улице был ясный день, и я был благодарен Грегори, что он дал мне возможность выспаться и успокоить свои нервы.
Но Грегори не отменил, а всего лишь отложил неприятный разговор.
— Дрейк, где ты пропадал всю ночь? Вики была одна в доме. Ты представляешь, что могло случиться? Хорошо, что я рано вернулся с охоты, и всё обошлось. Что за безответственность? Ты же помнишь, что было несколько лет назад, когда ты не мог обуздать свои гормоны.
— Грегори, я всё прекрасно знаю, и понимаю, но я попал под чары Лорелеи.
— Кого? Лорелеи? Нимфы? Я читал об этих созданиях, но всегда думал, что это всего лишь художественный вымысел, или не более чем байка портовых матросов.
— Я тоже так думал, до недавнего времени.
— Ну, тебе хоть понравилось? — Грегори сменил гнев на милость, и теперь едва сдерживал смех.
— Было бы волшебно, если бы она не пыталась меня утопить.
— Надеюсь, я не стану дедом человека — амфибии? — и Грегори взорвался громким смехом.
— Мне было не до смеха. Когда она тянула меня на дно, я мысленно со всеми попрощался.
— Кстати, спящая красавица, пока ты восстанавливал силы, тебе звонили ещё две нимфы. Мелисса, и некая Хэйли Джеймс. Ой, смотри, ловелас, девчонки как устроят за тебя войну — первый попадёшь под перекрёстный огонь.
— Спасибо. Сейчас же перезвоню.
И я решил начать с Мелиссы. Вспомнив то, как я опозорился перед Хэйли и всей школой, желание ей звонить отодвинулось где — то на затворки сознания.
— Привет, Мел.
— Дрейк, с тобой всё в порядке? Куда ты запропастился? Почему сегодня не был в школе? — скороговоркой выпалила Мелисса.
— Да так, были некоторые дела. — небрежно бросил я.
— Ну, рада что всё хорошо. Не буду отвлекать тебя от важных дел. Пока.
— Спасибо за заботу. Мне приятно, что моя жизнь тебе не безразлична.
— Почему ты ведёшь себя, как последний болван? — и я услышал в трубке короткие гудки.
