— Попробуй, — усмехнулся Тибо. — Тогда де Брие, не дрогнув, свернет тебе шею.
— Знаешь, я как-то об этом догадываюсь, — парировал Луи.
Они выпили по кружке терпкого вина, потом еще по одной. Беседа двух старых приятелей после бессонной ночи постепенно стала угасать. Рыжая голова Луи клонилась все ближе к столу, светлые глаза тускнели и будто теряли привычную подвижность, а язык переставал слушаться.
— Что-то я устал, — пожаловался Тибо, чувствуя, что силы оставляют и его. — Пошли в нашу комнату, отдохнем.
— Если ты думаешь, что я откажусь, то сильно ошибаешься.
Шатаясь и поддерживая друг друга, они поднялись на второй этаж харчевни Одноглазого Жака, и уже через несколько минут, не раздеваясь, рухнули на кровати. Вскоре из комнаты, которую снимал Венсан де Брие со своим напарником, раздался мерный храп. А еще через несколько минут дверь комнаты тихо отворилась, и Луи Ландо, стараясь не шуметь, вышел в коридор. Взгляд его был настороженным, но ясным и чистым, как будто он вовсе не был пьян. Спустившись вниз, недавний сборщик бесшумно и незаметно, как хорошо умел, прошмыгнул на улицу, затем сначала крадучись, а потом быстрой и уверенной походкой направился в сторону Сите.
Через четверть часа он уже стоял у аккуратного одноэтажного домика, одного из десятков разместившихся вокруг резиденции епископа Парижа и похожих друг на друга, как бывают похожи священники в одинаковых сутанах, составляющие окружение папы. Подойдя к темно-вишневой двери, покрытой растрескавшейся от времени краской, Луи по привычке еще раз оглянулся по сторонам и постучал условным стуком.
— Входи, сын мой, — приглушенным голосом сказал аббат Лебеф, когда отпер дверь и узнал гостя.
Склонив голову, Луи проскользнул в полутемный коридор и остановился. Хозяин дома за его спиной немного повозился, запирая дверь, потом повернулся к вошедшему.
— Проходи, или ты забыл, куда идти? — сказал он. — Надеюсь, после столь долгого отсутствия ты принес хорошие новости?
— Благодарю, святой отец, я помню, куда идти, но только из почтения пройду в гостиную вслед за вами… А новости… полагаю, они придутся весьма кстати…
… Тибо проснулся, когда закатное солнце поравнялось с маленьким оконцем съемной комнаты и плеснуло в него на прощание багряным кипятком. Бывший оруженосец потянулся, разминая отяжелевшее тело, потом открыл глаза и сел, свесив ноги с кровати. На соседней койке, лежа на спине и сложив руки на груди, как младенец, тихо посапывал Луи. Тибо показалось, что тот улыбается во сне.
