С этими словами он отпер казарму, и все вошли в пустое и мертвое помещение, до сих пор хранившее тяжелый запах мужского пота и солдатских одежд. И только здесь, внутри сонного здания, они зажгли один из факелов, приготовленных для дела. Эти факелы, спрятанные в кожаный чехол с лямкой, нес на плече не кто иной, как Луи Ландо.
Накануне Тибо познакомил Венсана де Брие со своим приятелем, и рыцарю не оставалось ничего другого, как взять с собой в ночную вылазку нового человека. Он понимал, что полностью доверять незнакомцу еще не может, поэтому приказал своему верному оруженосцу не сводить глаз со старого приятеля, быть с ним рядом в любую минуту и в любом месте. К тому же, хорошо зная короля, Венсан де Брие понимал еще и то, что Филипп, внявший просьбе молодого графа де Боже, мог вдруг спохватиться и поменять свое решение на противоположное. Он чувствовал, что времени на задуманное предприятие катастрофически мало. Вот почему, собрав небольшую группу помощников, которые, по его мнению, еще не превратились в единомышленников, Венсан де Брие так торопился.
По длинному коридору молча и сосредоточенно прошли они к лестнице, ведущей на крышу. Впереди уверенной походкой шагал рыцарь, чуть сзади, выставив перед собой факел, ступал Тибо, за ними, не отставая ни на шаг, двигались де Боже, Луи, Эстель и графский кучер Юрбен, крепкий мужчина средних лет со свирепым выражением лица, но мягким и отзывчивым сердцем. Все уже откинули на плечи капюшоны, и теперь, оказавшись в незнакомом, едва освещенном месте, вертели головами, стараясь привыкнуть к новизне ощущений.
Поднявшись на крышу казармы, покрытую черепицей и почти плоскую, ночные посетители увидели, что подъемный мост опущен. Начинаясь неподалеку от люка, через который все взобрались на крышу, он с небольшим наклоном вел вверх — к каменному выступу в стене, сделанному в виде порога перед единственной входной дверью в Главную башню крепости Тампль. Башня отстояла от здания казармы не более чем на десять туазов, но в темноте дождливой ночи другой конец подвесного моста терялся во мраке. Каково же было удивление Венсана де Брие, когда, пройдя по этому мосту, он обнаружил, что массивная дубовая дверь, укрепленная коваными железными пластинами, оказалась нараспашку открытой.
— Здесь что-то не так, — тихо сказал он, поворачиваясь к де Боже. — Вход в башню запирался всегда. После ареста Великого магистра здесь были многочисленные обыски, но в конце концов башню заперли и оставили в покое.
